Дюбуа

Система управления в Грейт-Баррингтоне была типичной для многих мест Новой Англии того периода. По традиции почти все жители города по своим политическим убеждениям принадлежали к республиканской партии. Объяснялось это тем, что аболиционизм пустил довольно глубокие корни в Грейт-Баррингтоне, а созданная в 1854 году республиканская партия в сознании большинства населения была партией, освободившей негров.

Дюбуа с детских лет любил бывать на ежегодных собраниях, проводившихся в ратуше. На этих собраниях жители города обсуждали вопросы, близкие и понятные школьнику Дюбуа. Речь шла о ремонте улиц, мостов, школ, в том числе и той школы, в которой он сам учился.

Одним из ярких впечатлений от посещения этих собраний было отношение горожан к выступлениям тех участников собрания, точка зрения которых не соответствовала мнению большинства Тринадцати-четырнадцатилетнему Дюбуа запомнился один страшно грязный, оборванный и толстый старик. Он жил где-то в глухом лесу и иногда появлялся в городе, чтобы излить на окружающих свою желчь и ненависть к бездельникам, тратившим деньги на такое бесполезное, никому не нужное дело, как образование.

Вспоминая о выступлениях этого отшельника на годичных собраниях, Дюбуа писал: «Помню, как злился я при виде горожан, которые неподвижно сидели и молча слушали его. Он был ничтожеством, а все-таки люди слушали его внимательно, потому что Биб был членом их общины и владел кое-каким имуществом. Когда же он кончал, они как ни в чем не бывало голосовали за обычные ассигнования на содержание школы. Позднее, когда я подрос, я стал понимать, что в этом и заключается сущность демократии: выслушать мнение всякого, а потом, честно и внимательно взвесив все, проголосовать и принять правильное решение».

Отношение респектабельных, сдержанных, немногословных горожан к оборванцу Бибу было данью традиционно установившимся демократическим порядкам. Но уже в то время пытливый ум молодого Дюбуа ставил перед ним вопросы и другого порядка: почему негры, как правило, беднее белых, почему одни граждане города, работая три часа в день, зарабатывали тысячи долларов в год, а плотник за двенадцать часов работы получал один доллар, прислуга же за беспрерывный, тяжелый труд в течение круглых суток получала два доллара в неделю.

Все это были вопросы, на которые могли дать правильный ответ только многие годы труда и борьбы, годы напряженной учебы и не только по книгам, а учебы у лучшего учителя — жизни.

Тот факт, что Уильям Дюбуа был единственный негр, окончивший среднюю школу в Грейт-Баррингтоне, свидетельствовал о том, что даже в тех местах, где были сильны аболиционистские традиции, негру было очень не легко получить образование. Это было выдающееся событие в жизни не только семьи Бургхардтов, но и всей негритянской общины города. А когда по настоянию директора школы способный негр, выпускник средней школы стал готовиться к поступлению в колледж, он стал объектом пристального внимания всего города.

Негритянское население Грейт-Баррингтона гордилось тем, что Дюбуа был лучшим учеником школы и получил рекомендацию для поступления в колледж. Белые жители города, во всяком случае, те, кто придерживался аболиционистских традиций, с не меньшей гордостью говорили о том, что их город способствует молодому негру получить образование.

У Дюбуа было немало искренних доброжелателей, готовых и советом и практическими делами помочь ему взять новый важный рубеж на пути к знаниям. Но когда он объявил, что намерен готовиться к поступлению в старейший, самый крупный и наиболее известный Гарвардский колледж, то даже его близкие друзья были озадачены и искренне советовали ему не искушать судьбу. Для их пессимизма были серьезные основания. Дело не только в том, что Дюбуа был негр, путь которых в науку был особенно тернистым. Его друзья были искренне убеждены, что ограниченных знаний, полученных в средней школе Грейт-Баррингтона, будет явно недостаточно для поступления в этот знаменитый колледж.

Дюбуа предстояло серьезное испытание — чтобы сдать вступительные экзамены, надо было изучить алгебру, геометрию, латинский и греческие языки. Не говоря уже о том, что необходимо было иметь какие-то минимальные средства на покупку книг (здесь опять пришла на помощь благотворительность), одежду и питание. Все эти проблемы особенно остро встали осенью 1884 года, когда неожиданно умерла мать Дюбуа. Шестнадцатилетний юноша остался в буквальном смысле слова без гроша в кармане и мог отныне рассчитывать только на счастливый случай и на бескорыстную помощь родных и друзей.

Дюбуа везло на встречи с хорошими людьми, да и судьба была к нему благосклонна. На протяжении многих лет учебы в университетах обстоятельства всегда складывались так, что ему удавалось получить стипендию, без чего не могло быть и речи о возможности продолжать образование.