Дюна

И прежде чем Джессика или Чейни успели остановить его, он погрузил ладонь в чашу, которую они поставили на полу рядом с ним, набрал полную ладонь жидкости, поднес ко рту и проглотил.

— Поль! — пронзительно закричала Джессика.

Он сильно сжал ее руку, усмехнулся ей в лицо ухмылкой смерти и послал свое сознание внутрь матери.

В контакте не было той мягкости, того сочувствия, того ощущения общности, как с Алей и старой Преподобной Матерью… но контакт был: проникновение живого существа внутрь нее. Это потрясло Джессику, отняло последние силы, и она поникла в душе, испугавшись сына.

Вслух Поль произнес:

— Ты говорила о месте, в которое ты не можешь войти. Месте, куда не могут проникнуть Преподобные Матери, — покажи мне его.

Она покачала головой, ужаснувшись одному предположению.

— Покажи! — приказал он.

— Нет!

Но она не могла укрыться от него. Подавленная его чудовищной силой, она закрыла глаза и направила сознание внутрь… в темноту.

Вслед за ней в темноту потекло сознание Поля. Она бросила туда быстрый взгляд — до того, как ее рассудок в страхе закрылся. Она не знала почему, но все ее существо трепетало от ужаса перед этим пространством, где дул ветер и сверкали искры, где кольца света то расширялись, то сжимались, где распухающие белые пятна проплывали между огней, гонимые прочь темнотой и дующим ниоткуда ветром.

Наконец она открыла глаза и увидела Поля, который и упор смотрел на нее. Он все еще держал ее за руку, но страшный контакт кончился. Она поборола дрожь. Поль выпустил ее руку. Ей показалось, словно он убрал костыль, на который она опиралась. Она пошатнулась и упала бы, если бы Чейни не вскочила и не подхватила ее,

— Преподобная Мать! Вам плохо?

— Устала, — прошептала Джессика. — Так… устала.

— Сюда, — усадила ее Чейни. — Садитесь сюда. Она пододвинула подушку, чтобы Джессика могла опереться на стену.

Ее сильные молодые руки показались Джессике такими добрыми. Она уцепилась за Чейни.

— Он в самом деле видел Воду Жизни? — спросила та, высвобождаясь из ее цепких пальцев.

— Видел, — прошептала Джессика. Ее разум после их контакта все еще продолжало крутить и раскачивать. Словно после недель, проведенных в бушующем море, она ступила на твердую землю. Она почувствовала внутри себя старую Преподобную Мать… потом проснулись и другие и начали спрашивать: Что это было? Что случилось? Где оказалось то страшное место?

И все это пронизывала мысль, что ее сын — Квизац Хадерак, тот, кто может быть во многих местах сразу. Существо из бен-джессеритской мечты. Существо, навсегда лишившее ее покоя.

— Что случилось? — настойчиво спросила Чейни.

Джессика покачала головой.

— В каждом из нас есть некая древняя сила, которая дает, и другая столь же древняя сила, которая забирает, — сказал Поль. — Мужчина способен стоять лицом к лицу с силой, которая берет, но ему почти невозможно находиться там, где пребывает дающая сила, не превращаясь при этом в некое иное существо, в нечеловека. У женщин все наоборот.

Джессика посмотрела вверх и увидела, что Чейни, хотя и слушает Поля, во все глаза смотрит на нее.

— Ты понимаешь меня, мама? — спросил Поль.

Она смогла лишь кивнуть.

— Это столь древние силы, что каждая из них занимает свое особое место в нашем теле. Наши тела сформированы этими силами. Мы можем говорить себе: «Да, я понимаю то-то и то-то». Но когда мы заглядываем внутрь себя и сталкиваемся с тем, что образует основу нашей жизни, мы оказываемся незащищенными. Мы видим грозящую нам опасность. Мы понимаем, что она может уничтожить нас. Величайшая опасность для Дающего — это сила, которая забирает. А величайшая опасность для Берущего — сила, которая дает. Как легко мы можем быть уничтожены тем, что отдаем и берем!

— А ты, сын мой? — спросила Джессика. — Ты — тот, кто дает, или тот, кто берет?

— Я — точка равновесия. Я не могу давать, чтобы не брать, и не могу брать… — Поль вдруг замолчал и поглядел на стену справа.

Чейни щекой почувствовала сквознячок и, повернувшись, увидела сомкнувшиеся портьеры.

— Это был Отейм, — сказал Поль. — Он все слышал. Чейни слушала и чувствовала свою сопричастность к знанию, ставшему частью Поля. Она увидела то, что еще только должно будет случиться, так ясно, словно оно уже случилось. Отейм станет рассказывать всем о том, что увидел и услышал. Люди будут разносить эту весть повсюду, пока она, как пожар, не охватит всю землю. Пойдет молва, что Поль-Муад-Диб не такой, как простые люди. В этом можно уже не сомневаться. Он мужчина, но способен видеть сквозь Воду Жизни как Преподобные Матери. Он в самом деле Лизан аль-Гаиб!

— Ты видел будущее, Поль, — сказала Джессика. — Ты расскажешь нам, что ты увидел?

— Не будущее, — поправил он. — Я видел Настоящее.

Он с трудом уселся и взмахом руки остановил Чейни, когда та бросилась было помогать ему.

— Космос вокруг Аракиса наводнен кораблями Гильдии.

Джессике стало страшно от уверенности, звучавшей в его голосе.