Дюна: Дюна. Мессия Дюны. Дети Дюны

Через некоторое время Лето проснулся в белесой мгле. Вспышка озарения подсказала ему, где пребывает его плоть. Он сидел на песке приблизительно в километре от скалистой стены, которая отмечала северную границу сиетча. Теперь он точно знал, что это за сиетч: Якуруту – Фондак. Но насколько же реальность оказалась отличной от тех мифов и слухов, которые распускали сами контрабандисты.

Прямо перед ним на коврике сидела молодая женщина, яркий светильник, пристегнутый к левой руке, висел над ее головой. Лето отвернулся от светильника и увидел звезды. Эта молодая женщина была ему знакома; он видел ее в своих видениях раньше – это она готовила кофе. Племянница Намри, и тоже с ножом. Только у нее оружие лежало в подоле – на женщине было простое зеленое платье, надетое поверх защитного костюма. Сабиха, так ее звали. Намри имел в отношении ее какие-то планы.

Сабиха заметила, что он открыл глаза.

– Скоро рассвет. Ты провел здесь всю ночь, – сказала она.

– И почти весь день, – сказал он. – Ты приготовила хороший кофе.

Это утверждение несколько озадачило женщину, но она решила не обращать на него внимания, что говорило о хорошей подготовке и ясных инструкциях относительно поведения с пленником.

– Час убийств, – проговорил Лето. – Но твой нож больше не нужен.

– Это будет решать Намри, – произнесла женщина.

Значит, не Халлек. Сабиха только подтвердила то, что знал Лето.

– Шаи-Хулуд очень хороший уборщик. Он прекрасно убирает ненужные улики, – продолжал Лето. – Я и сам использовал его для этого.

Сабиха положила ладонь на рукоять ножа.

Лето потянулся и зевнул до боли в челюстях.

– Я видел тебя в своем видении, – сказал он.

Плечи Сабихи слегка расслабились.

– Мы слишком однобоко судили об Арракисе, – говорил между тем Лето. – Мы были просто варварами. В том, что мы делали, есть большой элемент принуждения, но теперь нам надо уменьшить свое рвение и сдать некоторые позиции. Это поможет восстановить равновесие.

Сабиха озадаченно нахмурилась.

– Это было в моем видении, – объяснил Лето. – Если мы не восстановим естественный танец жизни на Дюне, то Дракон, Обитающий в Основании Пустыни, погибнет.

Лето употребил древнее фрименское название червя, и женщина сразу поняла, о чем идет речь.

– Черви? – спросила она.

– Мы находимся в темном переходе, – сказал Лето. – Без Пряности Империя распадется. Будет парализована Космическая Гильдия. Планеты постепенно забудут, что они не одни в мироздании. Население их замкнется само на себе. Космос станет неприступным, если Гильд-навигаторы потеряют свое мастерство. Мы же будем сидеть на вершинах своих дюн, не зная, что находится над нами и под нами.

– Ты говоришь очень странно, – сказала Сабиха. – А как ты видел меня в своем видении?

Доверяйте суевериям фрименов! – подумал он.

– Я – живой стиль, которым напишут грядущие в нашей жизни изменения. Если их не напишу я, то вы испытаете такую душевную боль, какую не испытывал еще ни один человек.

– И что же это за письмена? – спросила Сабиха, но рука ее осталась лежать на оружии.

Лето посмотрел на скалы Якуруту, из-за которых всходил предрассветный пылающий шар Второй Луны. Неподалеку раздался предсмертный крик Пустынного зайца. Лето увидел, что Сабиха вздрогнула. Вслед за криком зверька послышалось хлопанье крыльев хищной ночной птицы. Множество горящих янтарным огнем глаз пролетели над их головами к расселинам скал.

– Я должен следовать велениям своего нового сердца, – сказал Лето. – Ты смотришь на меня, как на обыкновенного ребенка, Сабиха, но если…

– Меня предупреждали об этом, – сказала Сабиха, и ее плечи снова напряглись.

В ее голосе послышался страх.

– Не бойся меня, Сабиха. Ты прожила на свете на восемь лет больше, чем плоть, в которую заключен мой дух, и за это я уважаю тебя. Но во мне свернуты тысячелетия чужих жизней, их намного больше, чем ты можешь себе представить. Не смотри на меня как на ребенка. Я – мост в будущее, и в одно из мгновений этого будущего я видел, как наши тела сплетались в любви. Ты и я, Сабиха.

– Но… Этого не может быть… – женщина явно растерялась.

– Эта идея созреет в тебе, – сказал он. – Теперь помоги мне дойти до сиетча, я побывал во многих местах, и очень устал от этого дальнего путешествия. Намри должен услышать о том, что я видел. Нам надо сделать многое, пока наша вселенная не распалась.

– Я не верю в то, что ты сказал… о червях, – сказала она.

– И в то, что мы полюбим друг друга?

Она отрицательно покачала головой. Но Лето видел, что в ее голове, словно перья на ветру, закружились мысли. Его слова одновременно притягивали и отталкивали ее. Стать сопричастной власти – большое искушение. Но был и прямой приказ дяди. Но… в один прекрасный день этот сын Муад’Диба может стать правителем всей огромной Империи, не говоря о Дюне. Подумав немного, Сабиха почувствовала чисто фрименское отвращение к подобному будущему. Супруга Лето будет у всех на виду, станет объектом измышлений и сплетен. Правда, она станет состоятельной, но…

– Я сын Муад’Диба и могу прозревать будущее, – сказал он.