Дюна: Дом Атрейдесов

Челнок превратился в кусок железа; трясясь и кувыркаясь, он стремительно падал. Мимо иллюминатора проносились обрывки облаков, похожие на куски белой материи. Робот проделал несколько стандартных маневров, не в силах придумать ничего нового. Двигатель взревел, словно в агонии, и умолк.

Этого не может быть, подумала Мохиам. Не сейчас, когда я ношу этого ребенка. Нутром она чувствовала, что на этот раз девочка родится здоровой, если только ей удастся пережить надвигающуюся катастрофу. Ребенок должен родиться, ведь он так нужен Общине Сестер.

Однако мрачные мысли продолжали лезть в голову, и Мохиам против воли начала дрожать. Гильд-навигаторы, пользуясь вычислениями высших порядков, умели предугадывать будущее и на основе этого знания маневрировали кораблями, выбирая наиболее безопасный путь в переплетении измерений свернутого пространства. Узнал ли навигатор о планах Бене Гессерит и не счел ли их слишком опасными для Космической Гильдии?

Пока неуправляемый челнок несся навстречу катастрофе, Мохиам многое успела передумать. Защитное поле вокруг нее увеличилось в размере, и его желтый цвет стал более интенсивным. Тело ее, словно налитое свинцом, с такой силой давило на поле, что грозило прорвать его. Сложив руки так, чтобы прикрыть живот, Мохиам думала только об одном: ей надо выжить, чтобы выжил ее ребенок. Ее мысли выходили за пределы обычных переживаний матери за судьбу своего не родившегося еще дитя. Мысли эти имели гораздо более широкое значение.

Но может быть, ее подозрения не имеют под собой никакой почвы. Что, если в дело вмешались силы намного более могущественные, чем может представить себе простая Сестра Бене Гессерит? Не заигралась ли Община со своими селекционными программами, взяв на себя функции Бога? Не существовал ли реальный Бог, Бог, которому нет дела до мелких амбиций каких-то Преподобных Матерей? Бог, который поставит на место любого смертного, каким бы циником и скептиком тот ни был?

Это была бы очень жестокая шутка.

Аномалии ее первого ребенка, а теперь угроза смерти — младенца и ее собственной… Все это были штрихи к какой-то общей картине. Но если это так, то кто — или что — стояло за катастрофой?

Бене Гессерит не верил ни в случайности, ни в совпадения.

— Я не должна бояться, — размеренным голосом произнесла Мохиам. — Страх — это убийца ума. Страх — маленькая смерть, которая уничтожает осмысленное действие. Я встречу свой страх лицом к лицу. Я дам ему пройти сквозь меня и через меня, и когда он пройдет мимо, то я прослежу его путь. Куда уйдет страх, там не будет ничего, но я останусь.

Это была литания против страха, которой вот уже много поколений пользовались Сестры Бене Гессерит.

Мохиам глубоко вздохнула. Дрожь прошла, ум обрел обычную ясность.

На мгновение падение корабля прекратилось, при этом иллюминатор оказался направленным к планете. Двигатель ожил и начал, запинаясь, работать. Мохиам увидела, как быстро надвигается снизу масса материка. Можно было различить Школу Матерей, белые оштукатуренные дома и красные черепичные крыши.

Что, если корабль чьей-то волей нацелен на святая святых Бене Гессерит и несет на борту взрывной заряд колоссальной силы? Один удар может уничтожить сердце Общины Сестер.

Мохиам изо всех сил попыталась вырваться из пут защитного поля, но у нее ничего не вышло. Она не смогла освободиться. Челнок переместился, и земля исчезла из виду. Иллюминатор теперь смотрел вверх, и стало видно ослепительное иссиня-белое солнце на краю атмосферы.

Защитное поле вдруг приняло свой обычный цвет, и Мохиам поняла, что положение корабля почему-то выправилось. Двигатель снова заработал, послышался тихий шум машины. В переднем отсеке робот снова уверенно двигал рычагами, в его действиях появились смысл и сноровка. Автоматический пилот вел себя так, словно ничего не случилось. Видимо, сработала какая-то дополнительная аварийная программа.

Корабль мягко приземлился на главной площади, и Мохиам с облегчением вздохнула. Она бросилась к выходному люку, ее единственным желанием было поскорее покинуть корабль и оказаться в безопасной гавани родной планеты… но она помедлила и, взяв себя в руки, величаво появилась на пороге трапа. Преподобная Мать должна уметь сохранять приличия.

Когда Мохиам спустилась с трапа, ее мгновенно окружила толпа послушниц и Сестер. Верховная Мать приказала задержать челнок и тщательно осмотреть его, чтобы найти свидетельства вредительства или подтвердить, что это была обычная неисправность двигателя. Однако короткое сообщение с лайнера поставило все на свое место, и проверка не потребовалась.

Преподобная Мать Анирул Садоу Тонкин стояла в ожидании Мохиам, излучая гордость и радость. У нее было молодое, вытянутое вперед личико и коротко подстриженные с бронзовым оттенком волосы. Мохиам не понимала, в чем заключается важность Анирул, но, видимо, у Верховной Матери были основания считать так, потому что даже она очень почтительно вела себя по отношению к Анирул. Две женщины кивнули друг другу.