Дюна: Дом Атрейдесов

Учитывая сложившиеся обстоятельства, Фенринг должен теперь искать нового могущественного союзника. Такого, как Орден Бене Гессерит.

С прибытием императорской кареты публика устремилась в зал театра. Фенринг поставил блюдо на стол, Марго взяла Хазимира под руку.

— Так ты сядешь рядом со мной?

— Да, — ответил он, подмигнув, — и, может быть, не только сяду…

Она нежно улыбнулась, и он подумал, что ему будет очень трудно убить такую женщину. Если, конечно, до этого когда-нибудь дойдет.

* * *

Каждый Великий Дом получил по дюжине пригласительных билетов на двойное торжество в Большом Театре, а остальное население наблюдало за церемонией по системам межгалактической связи. Все долго будут говорить о подробностях грандиозного события. Разговоров хватит на следующее десятилетие — именно на это и рассчитывал Шаддам.

Как восстановленный в своих правах глава Дома, герцог Лето Атрейдес вместе со своей свитой занял место в ложе из черного плаза во втором ряду главного уровня. «Возлюбленный кузен» императора изо всех сил притворялся с самого окончания процесса в Ландсрааде, но в глубине души не верил в поддельную дружбу, которая вряд ли продлится после того, как он вернется на Каладан, если, конечно, Шаддам не хочет что-то получить от Лето.

Остерегайся того, что покупаешь, говорил старый герцог, цена может оказаться выше уплаченной.

По правую руку от Лето сидел Туфир Гават. а по левую — гордый и экспансивный Ромбур, рядом с которым сидела его сестра Кайлея, прибывшая на Кайтэйн сразу после освобождения Лето. Она буквально рвалась на Кайтэйн, чтобы увидеть коронацию и быть вместе с братом — ее изумрудные глаза поминутно вспыхивали от невиданных зрелищ. Не проходило мгновения, чтобы девушка не вскрикивала от восторга, ее дух захватывало от чудес императорского двора. У Лето становилось тепло на сердце от такой непосредственной, почти детской радости. Он не видел Кайлею такой радостной с самого бегства с Икса.

Ромбур был одет в пурпурные и медные цвета Дома Верниусов, а на Кайлее, ниспадая с ее молочно-белых плеч, красовалась мантия, украшенная такими же, как у Лето, ястребиными гребнями — гербом Дома Атрейдесов. Сжав руку Лето, она сказала, когда он провожал ее на место:

— Я выбрала этот наряд из уважения к человеку, который в тяжелый час предоставил нам убежище, и для того, чтобы отметить восстановление Дома Атрейдесов.

С этими словами она поцеловала Лето в щеку.

Поскольку смертный приговор все еще висел над головами близнецов, словно черная туча, омрачающая горизонт, их появление здесь, в театре, было связано с немалым риском. Однако в атмосфере праздника какое-либо враждебное действие против брата и сестры представлялось маловероятным. Туфир Гават, однако, высказал предположение, что безопасность Ромбура и Кайлеи обеспечена, если они не станут злоупотреблять гостеприимством Шаддама. Когда Лето услышал эти слова, он рассмеялся;

— Туфир, с каких это пор ментаты стали давать гарантии?

Гават, однако, не находил положение таким забавным.

Хотя место проведения коронации и свадьбы было самым безопасным в Империи из-за прикованного к нему всеобщего внимания, было маловероятно, что здесь появится Доминик Верниус. Даже сейчас, после смерти мстительного Эльруда, отец Ромбура не объявился и даже не прислал никакой весточки своим детям.

По задней стене вместительного зала театра тянулся балкон, на котором размещались представители Малых Домов и различных могущественных организаций — таких, как ОСПЧТ, Космическая Гильдия, ментаты, доктора Сук и другие влиятельные люди, представлявшие разбросанные по вселенной миллионы миров. Дом Харконненов занимал свое, отдельное место на верхнем балконе. Барон сидел один, без племянника, и демонстративно даже не смотрел в сторону ложи Атрейдесов.

— Знамена, музыка, аромат духов — все это кружит мне голову, — произнесла Кайлея, наклонившись к плечу Лето. — Я никогда не видела такого, ни на Иксе, ни на Каладане.

— Такого никто в Империи не видел на протяжении последних ста сорока лет, — ответил юный герцог.

В первом ряду партера сидели одинаково одетые Сестры Ордена Бене Гессерит, включая высохшую, как мумия. Верховную Мать Харишку. По другую сторону прохода неподвижными статуями застыли по стойке «смирно» сардаукары в церемониальной форме.

Делегация Бене Гессерит оживленно приветствовала будущую императрицу, Преподобную Мать Анирул, когда она, сияя свежим лицом, проходила мимо Сестер в сопровождении почетного эскорта и ярко одетых статс-дам. Ромбур поискал взглядом светловолосую женщину, которая передала ему таинственное послание для Лето, и нашел ее сидящей рядом с Хазимиром Фенрингом, а не с остальными Сестрами.

В воздухе зрительного зала с балконами и ложами повисло напряженное ожидание. Но вот по рядам пронесся шум, и все встали, обнажив головы, чтобы почтительно приветствовать прибывшего властителя.