Дюна: орден сестер

– Почему бы не пригласить в качестве личного врача нового главу школы? Вероятно, доктор Зома сейчас у них самый компетентный врач. Я поговорю с ней. Она хорошо показала себя при генетической проверке образцов Вориана Атрейдеса.

На Сальвадора это не произвело впечатления.

– Ни харизмы, ни манер. Грубая, недружелюбная…

– И компетентная. Я изучал ее досье, Сальвадор. Она деловая и надежная, и ее медицинские познания обширны.

– Звучит как реклама. – Он отпил кофе. – Но ты прав… Мне не очень везло с врачами, а глава школы – достаточно внушительная фигура, чтобы соответствовать моим медицинским потребностям. Полагаюсь на твое мнение.

Родерик кивнул.

– С твоего разрешения, я лично свяжусь с доктором Зомой и попрошу ее об услуге. Новое положение намного усилит ее личное и политическое влияние и вполне компенсирует утрату старого здания школы в Зимии. Мы сообщим доктору, что по-прежнему поддерживаем школу и ее деятельность на благо человечества, несмотря на политические реалии и действия батлерианцев. Необходимое условие: ты мне – я тебе.

– Хорошо, мне это нравится. Невозможно полностью удовлетворить обе стороны, но можно отчасти сгладить конфликт. – Да, Родерик гораздо более достоин быть императором, без его поддержки Сальвадор выглядел бы еще слабее. – Обещай доктору Зоме, что, если она станет моим личным врачом и будет делать то, чего я от нее жду, я всеми силами постараюсь защитить школу на Парментьере, гарантирую им автономию или что-то в этом роде. На время своего отсутствия она может передать руководство своему коллеге, доктору Ваддизу.

– Да, я об этом позабочусь.

Позже тем же утром на первую официальную встречу с императором в зал для аудиенций пришла небольшая делегация; все ее члены держали переплетенные тома, готовые провести презентацию. Одетые в светло-синие мундиры императорской гильдии печати, они поклонились императору и его брату.

Руководитель группы, Наблик Одесса, темнокожая женщина с двойным подбородком и умным взглядом, была главой организации печатников.

– Сир, мы рады представить вам новое издание Оранжевой Вселенской Библии, только что с печатного станка. Получив ваше одобрение, мы сразу сможем напечатать первые сто миллионов экземпляров для распространения среди населения.

Она протянула императору толстый том в оранжевом кожаном переплете.

– Мы представляем вам издание императора Сальвадора, – сказал другой печатник, человечек с седыми усами. Он улыбался. – Вам нравится, сир? Не желаете что-нибудь изменить?

Сальвадор усмехнулся.

– Хотите, чтобы я раз взглянул и одобрил все издание?

– Нет, сир. Простите, я немного волнуюсь.

Коротышка, переминаясь с ноги на ногу, глядел, как император изучает надпись на титульном листе, потом пролистывает книгу.

– Прекрасный том. Достоин моего имени на нем. – Он посмотрел на Одессу. – Точность проверили?

– Проверяла вся команда, сир. Каждое слово. Заверяю вас, мы обеспечили исключительный контроль.

Сальвадор посмотрел на Родерика, потом снова на печатников.

– Наши теологи пять лет спорили о некоторых разделах предыдущего издания, и мы постарались устранить все, что вызывает противоречия. На этот раз я не хочу никаких мятежей.

Одесса взглянула на коллег.

– Эта часть процесса нам неподконтрольна, сир. Мы производим только книги, как печатную продукцию.

Сальвадор закрыл том.

– И чтобы я не слышал ни об одной опечатке – это мне повредит. Ведь я финансирую это издание.

– Книга безупречна, сир, даю слово.

– Хорошо. Начинайте печатать.

– Книга, которую вы держите, – из небольшого пробного тиража, все экземпляры пронумерованы.

– Да, на моем номер один.

– Мы принесли еще несколько экземпляров.

Одесса указала на книги в руках у ее коллег и на стопки, сложенные на столе у входа.

Родерик кашлянул, наклонился к брату.

– Это я попросил их принести. Если ты подпишешь эти книги для некоторых влиятельных лиц, мы будем дарить их в соответствии со списком, который я подготовил. – Он помолчал, борясь с отвращением. – И одну для Манфорда Торондо лично.

Сальвадор злился, но понимал необходимость такого шага.

– Думаешь, он будет польщен?

– Вряд ли, но, если не послать, он рассердится.

– Да, да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Родерик протянул ему ручку, и Сальвадор подписал книгу для Манфорда.

– Многие знатные люди просили ваш автограф, – сказала Одесса с улыбкой.

– Половина их предпочла бы видеть его под манифестом об отречении от власти, – с легкой улыбкой сказал император, – или под договором об огромном кредите.

И он подписал двадцать книг, принесенных делегацией, добавляя личные замечания в соответствии со списком брата.

Малые происшествия составляют основу нашего существования. Их можно рассчитать.

Диалоги Эразма

Кери Маркес, навестив Лампадас, улетела. Гилберт так и не получил ни слова от Драйго Роджета. Директор чувствовал себя в школе ментатов очень одиноко, но у него появилось время для собственной работы. Он решил еще раз рискнуть ради Эразма.

Гилберт сказал мерцающей сфере памяти независимого робота: