Дюна. В кадре

— Техника, как обычно, подвела. Затем солнце светило не так, как надо. Гребаные “светики” мозг компостировали. Потом “удочка” постоянно в кадр лезла. “Гражданские” появились, просили автограф. Еле разогнали. Все, как обычно, на "натуре", — устало усмехнулся он. — Уж лучше “клеговские глаза”, чем съемки пленэр.

— Я соскучилась, — тихо прошептала я и потянулась к его щеке. — Знаю, что ты в гриме. Поцелую аккуратно.

Однако, едва я приподнялась на цыпочки, в гримерку постучали, и на пороге появились Фрэнк с Генри.

— Корзано вас потерял… — отрапортовал Фрэнк, а Генри, рассматривая нас, стоящих в обнимку, улыбнулся и кивнул в подтверждении слов помощника Иэна.

— Да, все мы хотим побыстрее сегодня закончить, — усмехнулся Иэн и посмотрел на меня. — Беги переодеваться. И пуанты не забудь.

Мы вышли из нашего вагончика, Иэн повел Генри в павильон, а я, прежде чем завернуть в костюмерную, бросила на друзей взгляд.

— Готов к сегодняшней вечеринке? — Иэн похлопал Генри по плечу.

— А как же, — улыбнулся друг.

— Я уже звонил Рунне. Она тебе обеспечит веселье, — он подмигнул Генри, и стало понятно, он надеялся познакомить друга с женщиной.

Собственно, я тоже этого ждала, и мне казалось, что, пока не увижу Генри с другой женщиной — не успокоюсь.

Выйдя вновь на площадку, я обнаружила, что подъехала вся съемочная группа из “экспедиции” и улыбнулась.

Иэн, стоя рядом с Корзано, что-то с ним обсуждал в свой манере, и вид у него был спокойный. По крайней мере, съемочный процесс его, как и меня, тоже отвлек от сложившейся с приездом друга ситуации. Сам Генри принимал участие в беседе, и, судя по всему, его хорошо знала вся команда во главе с Корзано. Собственно, этого и следовало ожидать, потому что многие из них были знакомы с ним еще по съемкам в Европе.

Я поправила белую “шопенку” и, крепко удерживая в руках балетки, направилась к съемочной группе.

— А вот и наша балерина, — произнес Том, устанавливающий камеру на партикабле, и все посмотрели в мою сторону.

Я внимательно наблюдала за Иэном и его состоянием и, поймав его улыбку, улыбнулась в ответ. Правда, ненадолго — из-за спины Иэна показался Генри. Он внимательно изучал мой балетный образ, и мне стоило немалых трудов скрыть вернувшееся напряжение.

— Наша Жизель, — добавил гаффер, а я, подойдя к группе, улыбнулась.

— Ты как? — спросил Иэн.

— Готова, — уверенно кивнула я и направилась на свою “сцену” — мне предстоял диалог с подругой детства, который мы сделали в антураже куска балетной студии, изменив немного сценарий под мое балетное прошлое. А затем и танец на фоне хромакея.

— Репетируем. Злата, помнишь. Надеваешь балетки. Диалог. Танец.

Я кивнула, сосредотачиваясь и погружаясь в образ, и с этого момента отбросила все лишнее.

Съемочные часы летели как птицы. Мы прогоняли дубль за дублем. В перерыве обсуждали спорные моменты. Смотрели отснятый материал и вновь продолжали.

Я стою на отмеченной точке, звучит музыка, слышится голос Тино “камера”, клацает хлопушка, и я начинаю танцевать.

Гранд эшапе. Па де ша. Па де бурре. Па де ша. Па де бурре. Иду на гран батман — взмахиваю ногой.

От зеленого хромакея рябит в глазах, но я стараюсь не отвлекаться. Держу в поле зрения “конец сцены”, чтобы не выйти за кадр, и танцую.

За мной едет по рельсам “долли” с оператором. Еще одну камеру держит Том сверху, стоя на партикабле. Расставленный свет мешает, и даже софтбокс не помогает. Хочется зажмурить глаза. Но это съемочный процесс. К этому я уже давно привыкла. Не обращаю внимания. Меня тревожит другое — Генри. У меня создалось странное ощущение. Будто он принял какое-то важное решение. И это вносит дополнительную неопределенность.

Я захожу на фуэте. Вижу перед собой не камеру, а Иэна. И даже не мешает свет. Улыбаюсь — казалось бы и по сценарию, но моя улыбка сейчас предназначена ему.

В такт музыке начинаю кружить и держу точку — зеленые глаза мужа. Внезапно от Иэна отделяется темный силуэт, словно дублируя его, и встает рядом. На следующем витке я вижу еще одну пару глаз. Генри внимательно смотрит на меня. Я кривлюсь, из-за раздвоенности теряю баланс, и меня несет в сторону.

— Стоп! — слышится голос Тино, а Иэн внимательно смотрит на меня и хочет подойти. Я показываю жестом, что готова продолжать, и муж меня понимает. Он остается на месте. А я, выпрямившись, пытаюсь отдышаться.

— Злата, все в порядке? Нужен перерыв? — слышится голос Тино.

— Нет. Я в норме. Никакого перерыва, — уверенно говорю я, ловя взгляд Генри.

— Окей. С поворотов… — командует режиссер.

Мне поправляют грим. Звучит музыка — она только для меня, чтобы создать настроение и нужный ритм, потом наложат профессиональную дорожку, слышится хлопушка, я вновь захожу на фуэте и теперь готова к этой раздвоенности.

Я уверенно кручу витки и, несмотря на две пары глаз, сосредотачиваюсь только на муже.

Я улыбаюсь в кадр, я улыбаюсь Иэну, но в то же время мой взгляд бросает вызов.

Вызов предназначен Генри. Что бы он там себе не думал — я смотрю только на мужа.