Дюна. В кадре

Я растерянно смотрела на открытую дверь, на удаляющуюся фигуру принца и не знала, что делать. Ошарашенная разговором, я чувствовала, будто у меня уходит почва из-под ног.

“Дюнина, перестань паниковать и включи мозги!” — я аккуратно выдохнула и начала соображать.

В первую очередь нужно было собрать эмоции в кучу и не стоять истуканом в гримерке, а вернуться к Иэну в павильон. Я всегда присутствовала на его сценах, и если он отметит, что меня так долго нет, может что-то заподозрить.

Наш разговор длился всего несколько минут, и я была уверена, нас никто не видел. Охрана Генри об этом позаботилась.

— Умойся, включай актрису, и на площадку, — приказала я себе и, пока приводила себя в порядок, анализировала случившееся.

— Может быть, он только блефует, может, у него и нет ничего на Иэна, — хмурилась я, но, как и ранее, меня пугало то, что Генри знал о Нолоне и Коуле. Один только этот факт говорил о возможностях принца.

Нацепив приветливую улыбку, я вышла из вагончика и понеслась в павильон.

Съемки уже начались, Иэн был в кадре, а рядом с Корзано стоял Генри и, скрестив руки на груди, внимательно наблюдал за происходящим “в офисе”.

Я встала поодаль и направила взгляд вперед — шел диалог героя Иэна и его друга. Однако, мысли мои были далеко, и я возвращалась к разговору с принцем. Мне нужно было понять, как дальше действовать. Я должна была найти выход.

Самым легким способом выйти из этой ситуации было не поддаваться на шантаж, и я, вздохнув, опустила глаза. Я не могла поступить таким образом. Не могла разрушить карьеру любимого человека.

Да, у меня была масса отговорок, чтобы успокоить совесть. Я могла отмахнуться и сказать, что Иэн должен был потщательней выбирать себе друзей и не ввязываться в такие предприятия, после которых его можно было шантажировать. Но понимала, что никогда не смогу так поступить.

“Рассказать все мужу и решать проблему вместе…?” — вынырнув из размышлений, я внимательно посмотрела на Иэна в образе.

Здесь были свои подводные камни. Вспомнился наш с Иэном разговор на яхте, его реакция на хамоватого русского, и я вновь вздохнула.

Как бы мне не хотелось этого признавать, но Генри был прав. Узнав о нашем разговоре с принцем, Иэн мог поступить импульсивно или идти до конца, нажив себе неприятностей. Это во-первых. А во-вторых, что, собственно, он мог сделать? Что вообще мог сделать человек, на которого есть компромат? Только собрать ответный.

Я бросила взгляд вперед, на Иэна. Были у него рычаги давления на принца?

Вспомнилось напряжение мужа, и я отрицательно покачала головой. Если бы были — он бы так не напрягался. Уверена, он уже обратился к тому же Кирку, и если бы тот что-нибудь накопал на принца или его близкое окружение, то уже давно бы выдал результат.

— Стоп! — скомандовал режиссер и, встав со стула, направился на площадку. Началось обсуждение эпизода. Тино объяснял поставленную задачу, но Иэн парировал. Он видел эту сцену по-другому.

Я украдкой посмотрела на Генри. Он улыбался Иэну и на меня не смотрел. Что ж, он умел играть роль хорошего друга.

— Еще дубль, — Тино вернулся в свое режиссерское кресло.

Камера, мотор, треск хлопушки, и на сцене вновь ожили герои.

— Данные проверены? — послышался голос Иэна со сцены, и я задумалась.

Эта реплика натолкнула меня на мысль. Да, я чувствовала, что Генри не блефовал, но, прежде чем на что-то соглашаться, нужно все проверить, а не опираться на слова человека, который тебя шантажирует. Сыграть можно было что угодно. Да, у принца большие возможности. Но также он был тонким политиком. Он мог выставить информацию в нужном ему свете.

В этой ситуации я могла обратиться только к одному человеку. К Нолону. Как ни крути, но без него не обойтись. Он мог выдать мне чистый результат — подтвердить или опровергнуть слова принца. Даже если он не захочет тратить на меня время, я должна была ему сказать, что на меня собирали досье и таким образом коснулись информации о нем и Коуле.

Буду ли я его просить о помощи в случае, если информация подтвердиться?

“Возможно, ты захочешь обратиться за помощью к Нолону Андерсону или Кирку. Но что они могут сделать? Разве что, попытаться устранить меня физически. И лучше таких попыток не предпринимать. Лишь усугубишь ситуацию…” — вспомнились слова Генри, и я вновь задумалась. Таким образом Генри мне сказал две вещи. Первое. Устранение невозможно и не поможет объекту шантажа. Второе. Он не боится того, что я обращусь к Нолону или Кирку. Генри почему-то был уверен, что на него не отыщется компромата. Но он мог до конца не осознавать возможности Андерсона.

Ни о каких устранениях речи идти не могло, конечно. Но у меня появилась надежда, что Нолон мог мне помочь найти рычаги давления на самого Генри. При одном условии, если вообще захочет тратить на это время.

Едва я пришла к таким выводам, у меня начал зарождаться план. Обычно по окончании работы Иэн принимал душ уже дома. Чаще всего он это делал один, без меня. Таким образом он набирался сил и скидывал напряжение. Именно в этот момент я и позвоню Нолону. А далее буду действовать по обстоятельствам.