Дюна

И почти тотчас взмахом крыльев и виражом дал понять всем на фабрике, что специя обнаружена.

Гарни положил бинокль на место, понимая, что сигнал, конечно, заметили. Место ему нравилось. Хребет создавал какую-то видимость безопасности. Они углубились в пустыню, нападение маловероятно… но все же. Гарни просигналил экипажам рассыпаться под хребтом, осмотреть его и занять посты, но пониже, чтобы детекторы не выдали их издалека Харконненам.

«Едва ли, конечно, харконненовские солдаты так далеко заберутся на юг, — думал он. — Земля эта все еще принадлежит фрименам».

Гарни проверил оружие, в очередной раз ругнул судьбу, не позволявшую здесь пользоваться щитами. Приходилось любыми способами отделываться от всего, что могло бы привлечь внимание червя. Оглядев место, он потер кривой шрам на челюсти и решил, что безопаснее будет отправить разведывательную партию вдоль хребта. Какая предосторожность покажется излишней, если фримены и сардаукары вцепились друг другу в глотку на всей планете?

Впрочем, сейчас его волновали фримены. Откупаться от них специей было бесполезно, и если нога твоя случайно попадала в места, где, по их мнению, чужакам бывать не следовало, — фримены становились сущими дьяволами. А последнее время они стали еще настолько хитры…

Изворотливость и находчивость этих туземцев в бою начинала раздражать Гарни. Военной подготовке их можно было только завидовать, а ведь его самого учили опытнейшие бойцы вселенной, закаленные в таких битвах, где могли уцелеть только сильнейшие и искуснейшие.

И вновь Гарни поглядел вниз, удивляясь своему беспокойству. Быть может, причиной его был червь, которого они видели… пусть и с другой стороны хребта.

В фонарь рядом с Гарни просунулась голова — командир фабрики, одноглазый и бородатый старый пират с белыми зубами, как и у всех, кто принимал специю.

— Похоже, богатое пятно, сир, — сказал он, — садимся?

— Спуститесь у края хребта, — приказал Гарни, — я высажусь со своими людьми, а вы покатите прямо к специевому пятну. Хочу поглядеть эти скалы.

— Эйе.

— В случае неприятностей, — сказал Гарни, — спасайте фабрику, мы поднимемся в топтерах.

Командир фабрики отсалютовал:

— Эйе, сир, — и нырнул обратно в люк.

Гарни снова оглядел горизонт. Приходилось считаться с возможностью встречи с фрименами, а они уж, несомненно, решат, что он вторгся в их владения. Фримены постоянно беспокоили его… их упорство в бою и непредсказуемость действий. Впрочем, работенка эта в любое время была беспокойной, но выгодной… и весьма. Тревожило его и то, что нельзя поднять наблюдателей выше. А необходимость хранить радиомолчание усугубляло нелегкое чувство.

Фабрика-краулер повернулась, начала спускаться, скользнула к сухому откосу, трапы коснулись песка.

Гарни открыл фонарь, отстегнул ремни.

Фабрика едва замерла, а он уже был снаружи, захлопнул за собой дверцу, переступил поручни страховочной сетки и спрыгнул на песок. Пятеро из его личной охраны выскочили из носового люка следом за ним. Остальные принялись отцеплять фабрику от крыла. Освободившись, носитель взмыл вверх и пошел описывать невысокие круги над краулером.

Он сразу же взревел двигателями, направляясь к темному пятну специи на песке. Рядом опустился топтер, другой, и из них посыпались люди. Высадив взвод, аппараты взмыли и зависли над головой.

Гарни расправил мышцы под гладкой кожей конденскостюма, потянулся. Маску он не стал застегивать: пусть испаряется влага, но так можно громче кричать, отдавая приказы. Он полез вверх по скалам, оглядывая местность; под ногами похрупывал галечник и фасолевый песок, вовсю пахло специей.

«Неплохое место для опорной базы, — подумал он, — было бы разумно укрыть здесь кое-какие припасы».

Он оглянулся на растянувшуюся за его спиной цепочку. Хорошие люди, даже те новички, кого еще не приходилось проверять на деле. Им не нужно постоянно объяснять, что делать. Воздух и не дрогнет… щитов нет ни на ком. В его отряде нет трусов, что потащат щиты в пустыню, забывая про червей.

С невысокой вершины Гарни видел пятно специи в полукилометре, краулер как раз подползал к ближнему краю. Он поглядел на воздушный эскорт, проверил высоту… нормально, не слишком высоко. Кивнув самому себе, он вновь направился в гору.

И тут хребет словно взорвался.

Двенадцать огненных полос взмыли в небо к зависшим топтерам и крылу. Со стороны краулера донесся скрежет металла, на скалах вдруг, откуда ни возьмись, появились воины в капюшонах.

Гарни успел только подумать: «Клянусь рогами Великой Матери! Ракеты! Они осмелились применить ракеты!»

А потом перед ним оказалась согнувшаяся в боевой стойке фигура в капюшоне, в руке воина был наготове крис. По бокам еще двое появились на скалах. Лишь глаза в щели между капюшоном и песочного цвета бурнусом видел Гарни, но и поза и манера держаться говорили, что перед ним — не новичок. И глаза были синие в синем, глаза фримена глубокой пустыни.