Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский

По возвращении суда из совещательной комнаты председательствующий оглашает приговор и разъясняет приговор, после чего судебное заседание объявляется закрытым.

Мера пресечения осужденной СЕРЕБРЯНСКОЙ оставлена прежней: содержание под стражей»[291].

Военная коллегия Верховного Суда, в составе председательствующего, военюриста 1-го ранга Буканова, двух членов коллегии и секретаря, военного юриста 3-го ранга Шур, зачитала приговор:

«В закрытом судебном заседании в гор. Москве 7 июля 1941 года рассмотрела дело по обвинению:

СЕРЕБРЯНСКОЙ Полины Натановны, 1899 года рождения, быв. сотрудницы спецгруппы ГУГБ НКВД, – в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 17-58-Iа, 58-II УК РСФСР.

Предварительным и судебным следствием установлено, что СЕРЕБРЯНСКАЯ, будучи сотрудницей спецгруппы ГУГБ НКВД, являлась соучастницей по к/р. деятельности своего мужа, быв. начальника спецгруппы ГУГБ НКВД СЕРЕБРЯНСКОГО Я.И. – шпиона английской и французской разведок, т.е. совершила преступление по ст. ст. 17-58-Iа, 58-II УК РСФСР.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК, Военная коллегия Верховного Суда Союза ССР

ПРИГОВОРИЛА

СЕРЕБРЯНСКУЮ Полину Натановну подвергнуть лишению свободы на 10 лет, с поражением в избирательных правах на 5 лет, с конфискацией имущества.

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит»[292].

В тот же день были приговорены к расстрелу ближайшие сотрудники Серебрянского: С.М. Перевозников и В.Я. Сыркина. Еще раньше, 20 сентября 1938 года, расстреляли Т.С. Малли, 20 февраля 1939 года – Г.Н. Косенко, 3 марта 1939 года – А.Н. Турыжникова, 29 января 1940 года С.М. Шпигельглаза, 9 марта 1940 года – А.И. Сыркина (Бернарди).

Однако приговор, вынесенный Серебрянскому, не был приведен в исполнение.

18 июля 1941 года, когда немецкими войсками уже были оккупированы почти вся Белоруссия, Западная Украина, Прибалтика, вышло Постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу германских войск». В подготовке Постановления участвовали Г.М. Маленков (председатель), Л.П. Берия, В.Н. Меркулов, первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии П.К. Пономаренко, представители ЦК компартий Латвии, Литвы и Эстонии и П.А. Судоплатов. В нем, в частности, указывалось:

«Задача заключается в том, чтобы создать невыносимые условия для германских интервентов, дезорганизовать их связь, транспорт и сами воинские части, срывать все их мероприятия, уничтожать захватчиков и их пособников, всемерно помогать созданию конных и пеших партизанских отрядов, диверсионных и истребительных групп, развернуть сеть наших большевистских подпольных организаций на захваченной территории для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов…»[293].

Конечно, это политическое, подчеркиваем – политическое, постановление можно критиковать с военно-прикладной точки зрения. Что, собственно, и делают многие современные историки и военные. Грешат этим в своих мемуарах, вышедших после 1991 года, иногда и те, кто в годы Великой Отечественной войны неукоснительно его исполнял.

На наш взгляд, основная задача данного документа заключалась в мобилизации партийного актива на местах, и в этом смысле оно свою задачу выполнило. Кроме того, в постановлении совершенно четко указывались основные направления кадровой работы, кроме того, жестко звучало требование о личном примере партийных руководителей. А решение практических вопросов осуществлялось через совершенно секретные приказы наркомов обороны, внутренних дел и подчиненных им структур.

Через два дня после принятия «партизанского» постановления органы государственной безопасности вновь подверглись реорганизации. 20 июля 1941 года указом Президиума Верховного Совета СССР НКВД и НКГБ объединили в единый Народный комиссариат внутренних дел. Народным комиссаром внутренних дел СССР остался Л.П. Берия, нарком госбезопасности В.Н. Меркулов стал его 1-м заместителем. Ведущие управления возглавили: I (Разведывательное) – П.М. Фитин, II (Контрразведывательное) – П.В. Федотов, III (Секретно-политическое) – Н.Д. Горлинский, Управление особых отделов – В.С. Абакумов. Особая группа (П.А. Судоплатов) находилась в непосредственном подчинении Берии.

Во исполнение постановления по приказу РУ Генштаба РККА в конце июля – начале августа 1941 года при разведотделах штабов фронтов создаются оперативные спецгруппы (ОС) для формирования армейских разведывательно-диверсионных групп (РДГ). По сути, это было возвращение к хрестоматийным, хотя уже почти забытым идеям Д. Давыдова, Ф. Гершельмана и В. Клембовского. Однако подготовка и заброска разведывательно-диверсионных групп в основном строились на личном опыте, а часто и просто на импровизации их руководства. Особенно плохо дело обстояло с качеством профессиональной подготовки личного состава.