Диверсанты

— Сдох, сучара, обоссался напоследок, — сказал сержант, доставая пачку папирос, вытряхивая три. Две протянул товарищам, а в свою дунул, профессионально смял «гармошкой», сунул в угол рта с пересохшими растрескавшимися губами. Подкурил от полупрозрачной пластмассовой зажигалки, протянул её соседу, по въевшейся привычке прикрывая огонек папиросы ладонью, как делал всегда, опасаясь снайперов, нередко работающих ночью на такие вот огоньки.

— Я ажно запарился малость, — сообщил третий, тоже прикрывая огонёк, глубоко затягиваясь, выпуская дым через нос. — Сколько же эта падла успела натворить? — недовольно произнёс, глянув на забитого насмерть и равнодушно отворачиваясь. — А-а, вон и наши идут, щас нас в эту жопу засунут, — добавил, глянув в сторону, где грохотал бой, где всё горело и дымилось.

— Пошли, — вздохнув, сказал сержант, поднимаясь, отбрасывая окурок в сторону. — Хочешь, не хочешь, а никуда не денешься. Придётся воевать.

— А с этим что делать? — спросил второй «вован». — Вдруг очухается?

— Вряд ли, — с сомнением ответил сержант. — Да хоть и очухается, у него там холодец, даже ползти не сможет.

— Я всё же отработаю его.

— Давай, коли охота, — не стал спорить сержант.

Солдат бесшумно перевёл рычажок предохранителя, обмотанного рыболовной леской, исключавшей неизбежный щелчок при отведении. Зачастую этот щелчок становился роковым, если противник успевал среагировать на него и выстрелить первым. Поэтому солдаты своеобразно улучшили знаменитое оружие.

Грохнул одиночный выстрел.

Голова бывшего снайпера дёрнулась от удара пули, плеснув на осколки кирпичей серой массой вперемешку с кровью.

Никто из проходящих мимо даже не повернулся на выстрел. «Вованы» присоединились к своим, уходящим в сторону грохочущего боя.

Войска Объединённой Оппозиции продолжали развивать успешное наступление, значительно оттеснив федералов по всей линии фронта.

Бои снова шли за Красноярск, уже разрушенный прежде, когда федералы наступали, а оппозиция пятилась. Теперь всё повторилось с точностью до наоборот. Кроме того, город уже пострадал при бомбёжках стратегической авиацией, частично разрушившей Красноярскую ГЭС. Чудовищная волна пронеслась по руслу реки.

Когда вода схлынула, началось повальное мародёрство. Получившие приказ солдаты расстреливали беспредельщиков прямо на улицах, не делая скидки на пол и возраст. Столь радикальные меры остановили безудержную прежде вакханалию.

Потом начались уличные бои, город превратился в руины. Оппозиционеры оставили его, а теперь вернулись, чтобы опять положить тысячи жизней за груду камней и покорёженного металла, когда-то бывших живым городом.

Группа Янычара получила очередное задание от Астронома.

Парни как всегда разместились в гарнизоне, а Янычар в сопровождении молчаливых крепких парней отправился в засекреченный бункер.

Беседа, состоявшаяся, как обычно с глазу на глаз, в этот раз была как раз таки необычной.

После того, как Туркалёв доложился о прибытии, Большой Папа сказал:

— Это задание, майор, важно чрезвычайно. Впрочем, все задания, что я поручаю вам, таковы, но это важно для меня лично. Чтобы всё было понятно, вы должны знать, у меня детей нет, не случилось как-то обзавестись, но у младшей сестры, погибшей, как удалось выяснить, при обстреле, есть дочь — моя племянница. Она мне тоже как дочь. Я очень привязан к ней и долгое время считал, что и она, увы, погибла. Но, к моему большому счастью это оказалось не так. Последний раз её видели в Красноярске после того, как мы оставили его.

Полагаю, вас не удивляет, что я располагаю сведениями, стекающимися ко мне даже из оккупированных районов? Как там оказалась племянница, не ясно, но в условиях войны, когда всё перемешалось, это неудивительно. Наверняка не смогла уйти с частью гражданских, поддерживающих нас и не желающих оставаться под фйдерами.

Также вы должны знать, что мною трижды отправлялись группы, подобные вашей… — Астроном помолчал. — Ни одна не вернулась, как это ни прискорбно — добавил он, вздохнув. — На этот раз вы тоже не будете одни, но каждая группа работает автономно. Задание у всех одно — вывести мою племянницу. Группе, доставившей её сюда, я гарантирую Звёзды Героев России и повышение в воинском звании через чин. Для меня это несложно.

Янычар слушал с непроницаемым лицом, но мысленно уже матерился. Похоже, Большой Папа совсем свихнулся от любви к племяннице. Где её искать в городе, имевшем до войны миллионное население; в городе, ныне разрушенном бомбёжками; в городе, где уже были тяжёлые бои, когда оппозиции пришлось его оборонять, а потом отступать, поливая кровью каждый дом, каждую улицу?

Где её искать??? Там живых почти нет. Хорошо, если она всё же ушла с отступавшими. А если нет? Так, стоп… Астроном говорит, её видели на оккупированной территории, значит, уже после захвата города фйдерами. Тогда почему она не ушла раньше? Почему её не вывели сразу?

Три группы пропали бесследно. Погибли… Другого варианта нет…

Его размышления прервал Астроном: