Диверсанты

— Не, про усопших там ни слова. Короче, — начал Седых, — ночь, кладбище, ну, типа, как щас.

— А-а! Я знаю! — сказал Бек.

— Знаешь, так молчи! — оборвал его Негатив. — Другие не знают. Короче. Идёт мужик по кладбищу, очкует конкретно. Слышит, где-то вдалеке крик: «Ой, бля!». Он, такой, чё делать? Раз, за памятник спрятался, стоит, вслушивается. Опять крик, уже ближе: «Ой, бля!» Мужик вообще перетрухал, смотрит, дубина лежит, подобрал, стоит за памятником, притаился, ждёт. Уже совсем близко: «Ой, бля!». Мужик смотрит, чувак какой-то на карачках ползёт. Мужик ему по хребтине дубиной — хуяк! А тот: «Ой, бля!»

Не прожевавший толком Янычар, как сидел, так и выплюнул всю тушёнку, полетевшую в снег: ф-р-р! Он повалился набок, сдерживая хохот. Бек, слышавший этот анекдот, сдержанно улыбался, а Кубаев сидел с непроницаемым лицом.

Когда Янычар отдышался, Кубаев сказал:

— Странные вы, русские. Как можно рассказывать анекдоты на кладбище, да ещё после потери Мамбы?

Янычар посмотрел на него пристально и ответил с расстановкой:

— Да, Куба, мы такие. Есть и другие русские, но мы — такие и теми другими уже не станем. А что касается Мамбы… Ты же не думаешь, что нам наплевать на его гибель? Уверен, не думаешь, иначе бы я это сразу понял. Да, Мамбы больше нет, а мы есть. И мы живые, со всеми недостатками и достоинствами.

— А я был бы не против, если бы на моей будущей могиле не плакали, а анекдоты рассказывали, можно даже пошлые, — произнёс Негатив. — В рай я всё равно не попаду, так чего скучать, хоть посмеюсь в аду, не всё ж на сковороде жариться…

— Всё, подъём, выдвигаемся, — скомандовал Туркалёв. — Порядок движения прежний.

В очередной раз им пришлось остановиться почти на окраине кладбища. Его они пересекли из конца в конец, пробираясь, утопая в снегу, петляя среди надгробных памятников в основном простеньких, дешёвых, но иногда попадались по-настоящему помпезные сооружения: тщеславие людское не знает меры даже в этом.

Причиной остановки послужило месторасположение каких-то солдат, устроившихся в поле неподалёку от границы кладбища.

— Вышли, называется, — подал голос Куба.

Дело близилось к рассвету, поэтому отошли назад и укрылись на территории погоста. Следовало решить, как обойти фйдеров и просочиться в город, затаиться там, пока командир, так было решено на совете по обсуждению операции, свяжется с человеком Астронома и с его помощью выведет клиентку из фильтрационного лагеря. Или получит ответ, что операция уже завершена. А потом предстояло решить вопрос со связью, отходом на безопасную позицию, где их сможет подобрать «мишка».

На рассвете серую тишину вдруг разорвал грохот взрывов, накрывших позиции фйдеров. Грохочущие огненные смерчи вперемешку с землёй взметались до самого неба, казалось, качается сама земля.

— Наши работают! — проорал Янычар. — Дальше отойти надо, как бы не зацепили!

Словно услышав, снаряды накрыли окраину кладбища, взметнули останки погребённых, разметали памятники. Разящие осколки врезались в другие надгробья, срубали тоненькие деревца, сиротливо приютившиеся кое-где посреди бескрайнего погоста.

Парни попадали в снег.

На короткое время наступила тишина, как вдруг взрывы снова накрыли фйдеров и опять часть кладбища.

— Разошлись боги войны не на шутку! — крикнул Бек, подползая ближе к какому-то холмику, накрытому снежной шапкой, пытаясь укрыться за ним.

Вместе с кислым запахом взрывов, горького дыма, вывороченной земли, донёсся тяжёлый дух давно разложившихся тел. Парни хватали пригоршнями снег, прижимая к носам и ртам, пытаясь спастись хотя бы так от ужасного запаха.

— Вот это вонь… — пробормотал Негатив, поднося к лицу очередную порцию снега. — Задохнёмся, командир! — крикнул он, уловив момент между частыми разрывами.

Откуда ни возьмись, на кладбище забежала испуганная корова чёрно-белого окраса, безумно и протяжно мыча. Она слепо ломилась через стоящие на её пути оградки, кресты, невысокие надгробья, рискуя сломать ноги.

— Во, бля! Корова-то, откуда здесь?! — сильно удивился Бек, на секунду забыв о нестерпимой вони.

— А чё ты удивляешься? — подначил его Негатив. — Или ты думал, коровы на зиму в спячку ложатся?

— Ну, ты же понимаешь, что я не об этом.

— Конечно, понимаю, дружище, — легко согласился Седых, пользуясь временным затишьем. — Корова в Индии священное животное. Не иначе, здесь похоронен какой-то индус, а это его душа мечется от страха.

— Да ну тебя, — возмутился Шахов. — Я ему про другое, а он опять за своё. Откуда здесь корова, спрашиваю?

— Вот прилип-то, как банный лист, — вздохнул Негатив. — Я почём знаю? По идее, её уже давно съесть должны, даже собак и кошек бездомных нет, а тут целая корова.

— Кто-то из местных, может, смотритель кладбища, скотину держит, доит её, — подключился Кубаев. — Наверное, выскочила как-то из хлева и со страху ломанулась, куда глаза глядят.

— Да, наверное, — согласился Янычар. — Хотя, всё-таки странно, как фйдеры не забрали у него животину на мясо.

— В добрых защитников играют с местным населением, — поделился мнением Куба.