Диверсия в монастыре, aka Монастырский источник

- Смотри-ка, явился, - подошёл к окну Корнеев, - в бега не ударился. Или хитёр, как лис, или мы попали пальцем в небо. Но проверить его надо. Поначалу вроде все совпадает: рост, комплекция, серый свитер, парфюм. Да ещё и долго отсутствовал незадолго до того, как обнаружили тело Ольминского и выбросил белый платок. Думал, что урну вечером вычистят и мусор вывезут, и не заметил, что платок ветром сдуло!

- Гершвин тоже пропадал из кадра, - напомнил Перов, - и по описанию он тоже подходит - крупный, в сером свитере и парфюмом облился, как тульский пряник - глазурью. Таня говорит, что у неё в носу защипало, когда она с ним беседовала, от его мускусно-древесных ароматов.

- Вызовем, Рома. Тем более что платок у него тоже белый. И Лапина надо проверить. И отсмотреть на видео, когда он выходил. И запросить видео с пляжных видеокамер, сколько он времени в воде плескался. Это какой-то заколдованный круг, Рома. Лапин ведь тоже высокий, в сером свитере и злоупотребляет парфюмами. А что сказала твоя сотрудница о его аромате?

- М-м-м... Как же она его назвала? - потёр лоб Перов. - Таня о парфюмах может лекции читать, шпарит, как с кафедры. В общем, дерзкий цитрус или что-то в этом духе.

Позвонили с проходной, и Корнеев велел дежурному выписать пропуск для Янина Дмитрия Ивановича.

- Добрый день, Константин Павлович, Роман Валерьевич, - благоухающий хвойным парфюмом социолог вошёл в кабинет. - Прибыл по вашему приглашению и весь внимание.

- Садитесь, Дмитрий Иванович, - предложил Корнеев. - Я бы хотел опросить вас о событиях, развернувшихся на турбазе в Залесском...

... - Ты уже отдариваешь, - Виктор лёгким касанием поправил воротник Вероникиного кардигана. - Пошли? " От этого лёгкого касания Веронику окатило таким теплом, словно в южном море набежавшая внезапно волна. - Ого! Ещё и так бывает,- подняла бровь Вероника. Ощущение было новым, сродни ощущению счастья.

*

Навстречу Веронике и Морскому из-за массивного дубового стола поднялся высокий сухощавый мужчина лет пятидесяти с коротко подстриженными, абсолютно седыми волосами и продолговатым бледным лицом. Серо-стальной костюм-"двойка" и белая рубашка с темно-синим галстуком сидели на нем, как влитые. Но этого человека так же легко можно было представить и в джинсах со свитером, и в камуфляже. Двигался он очень легко, пружинисто и мимо длинного стола заседаний прошёл за несколько секунд.

Поздоровавшись с гостями, губернатор Синеозерска пригласил их к кофейному столу в другом конце кабинета. Когда молчаливая девушка в строгом синем костюме принесла кофе и десерт, Иван Игнатьевич кивком отпустил ее и обратился к Виктору:

- Виктор Ильич, вчера вы сказали, что ваша тема не подлежит обсуждению по телефону. Я вас внимательно слушаю.

- Нам придётся начать издалека, - даже на чужой территории Морской держался непринуждённо и по-прежнему раскованно и в то же время, как человек, привыкший рулить ситуацией, а не действовать по обстоятельствам или по принципу "ничего не поделаешь, надо смириться" и никому не уступал ведущую роль. - Будет лучше, если рассказ начнёт Вероника Викторовна, которая волей случая первой обратила внимание на то, что в городе разворачиваются некие события...

- Вероника Викторовна, звезда "Невского телескопа", - обаятельно улыбнулся мэр, - некоторые ваши расследования получили широкий резонанс и в наших краях.

Вероника поблагодарила и рассказала об услышанном в кофейне разговоре Ольминского с Бубликовым, о встрече с Ольминским на турбазе и о том, как закончился обед в Залесском.

- Ну а потом, - подхватил Виктор, - мы вышли на его несостоявшегося компаньона и решили побеседовать по душам, о каких траблах и попадосах они говорили. Видите ли, проблема в том, что много лет назад я сталкивался с Ольминским в Краснопехотском, - бизнесмен помолчал, играя желваками на скулах. - Он был косвенно причастен к гибели моих дяди и двоюродной сестры. Наум Моисеевич Гершвин вспомнил, что Ольминский недавно дал на суде ложные показания против его клиента, - Виктор отпил кофе.

- Моя подруга, Таисия Свиридова, сотрудница ФСИН, - добавила Вероника, - и она рассказала, как Ольминский обокрал и посадил двух жён.

- И так как одного из нас могли заподозрить в убийстве по личным мотивам, - Морской подался вперёд, сложив ладони домиком, - мы решили помочь следствию, покопаться в том направлении, которое они могли пропустить. Мы спросили у Бубликова: кто создавал им проблемы для будущего бизнеса? О чем они шептались в кофейне?

- Вы были уверены в прямом и честном ответе, Виктор Ильич? - удивился мэр и скептически покачал головой. - Шушера вроде этого Бубликова будет увиливать от ответа всеми способами, как червяки из-под лопаты.

- Я умею быть убедительным, Иван Игнатьевич, - улыбнулся Морской и вальяжно откинулся на спинку кресла. - И владелец автосервиса в конце концов согласился на доверительную беседу, когда понял, что загадочные "они" могут и с ним расправиться так же, как с Ольминским, а я даю шанс выбраться живым из этой истории.

- И что он вам сообщил?