Диверсионная команда

В связи с выходом из-под контроля операции «ХЕ-103. «Упреждение», требуется ваше вмешательство. В Кабул нелегально прибыла диверсионная группа. На пленке изображена цель операции, информация о руководящем составе группы, психологическая оценка возможных действий командира. После ознакомления с материалами примите меры по обнаружению группы и контакту с ней.

Необходимо провести координацию действий по плану операции. По окончании операции обеспечить отход уцелевших.

«Аксакал».

Рано зажег спичку и сжег шифровку.

«Легко сказать, найти в Кабуле нелегально прибывших диверсантов, — подумал с раздражением Рано. Сколько лет он сидел без дела, внедряясь в доверие к руководству ИОА, а теперь все насмарку. — Надо будет самому лазить по подвалам, развалинам в поисках группы. Такое слугам не доверишь. Но, видно, действительно дело серьезное, если руководство всю информацию передало одним контейнером. Ладно, пока ознакомлюсь с деталями операции, а потом уже решу, как лучше ее выполнить».

Разведчик взял со стола кусок микропленки и, спрятав ее в переплет Корана, поставил книгу обратно на стеллаж...

Уже прошли сутки после боя в ущелье, и остатки группы Волина, изнемогая от усталости, двигались в направлении Кабула. Прошла нервная горячка, и Игорь ощущал боль от ушибов во всем теле, голова гудела, как колокол, а на глаза нет-нет да опускалась кровавая пелена. Волин едва передвигал ногами, бойцы были ничуть не лучше. Впереди шел лейтенант Кадыров, за его спиной торчали три зеленых футляра гранатометов, а на груди, под подсумками магазинов, была засунута коробка с пулеметной лентой. Идущий за ним мичман Лебедев также тащил, кроме своего оружия, несколько одноразовых гранатометов и ленты к «ПК». Волин шел за мичманом, у него, кроме своего «Калашникова» с «подствольником», за спиной болтался автомат Иванникова, оснащенный подствольным гранатометом, оптическим прицелом и глушителем. Отдавая свое оружие, спортсмен аргументировал просто и доходчиво: «Одной рукой мне легче обращаться с обычным «АКМом», чем с этой навороченной байдой». Вспоминая раненого Иванникова, капитан невольно вспомнил и других бойцов. Контуженый Назаренков все рвался идти мстить за брата, хотя не то, что слышать, говорить мог с трудом. Волину пришлось потратить немало сил, чтобы убедить пулеметчика вернуться обратно к границе. Раненый Костя Исаев еле держался на ногах, много крови потерял.

«Как они там, доберутся ли сами до границы?» — с чувством непонятной вины думал о бойцах капитан.

Следовало с ними отправить сопровождающим кого-то из здоровых, но раненые отказались. Как сказал Исаев:

«Там, в Кабуле, у вас каждый «ствол» будет на счету, а мы как-нибудь сами. Дорога домой вдвое короче».

«Дорога домой», — мысленно повторил последнюю фразу бойца Волин, сейчас он толком и не понимал ее значения. За последние пять лет понятие дом для него было абстракцией, а сейчас... и подавно.

За спиной Игоря шел Ковалев, штурман-недоучка был нагружен оружием, как верблюд, кроме своего штатного, он тащил за спиной пару гранатометов, а в руках нес пулемет, оставшийся бесхозным после гибели расчета.

Силы с каждым километром все убывали и убывали. Несмотря на частые привалы, диверсанты к исходу второго дня уже двигались с черепашьей скоростью, а до Кабула еще далеко. Наконец тропа, по которой двигались разведчики, обогнула гору и пошла вниз. Идти стало немного полегче, только смотри под ноги да не зевай. Один упавший может «завалить» всю группу. Голые утесы, скалы уже порядком надоели. Игорь Волин вспомнил дальневосточные леса, особенно зимой ему они нравились. Кругом белым-бело, кедры под снежными шапками смотрятся, как сказочные великаны. А какая красота — после оттепели мороз. Влажные ветки деревьев покрываются коркой льда и напоминают застывшие фонтаны. Правда, снег на земле, тоже подтаяв, покрывается ледяным настилом, и тогда прокладывать лыжню по такому настилу сущее мучение. На окружных учениях «Тайга» его группе пришлось совершить марш-бросок на лыжах в тридцать километров. Были такие условия: пройти в тыл «противника» и устроить засаду на дороге. А после того, как удалось добыть «языка», и не какого-то там замухрышку, а полковника, начпрода танкового корпуса, еще десять километров ломали лед к месту посадки вертолета. Да, ну и намучился он тогда с бойцами, играя «в солдатиков»...

— Товарищ капитан, — от воспоминаний Волина отвлек хриплый бас Лебедева.

Мичман, указывая на широкую расщелину в стороне от тропы, произнес:

— Место укромное, хорошо бы привальчик организовать?

— Значит, организуем, — согласился капитан.