Дивизия имени Дзержинского

Через неделю меня показали хирургу санчасти ОСНАЗ на предмет протезирования, врач осмотрел, ощупал изуродованную культю и в заключение сказал: «Почему у вас порваны швы, это вторая ампутация? Мне она не нравится». Я спросил: «Почему?» – «Культе вашей требуется необходимая операция: укорачивание кости, она жмет на рваные швы. При хождении на протезе все время будут намины и натирания. Поверхность касается конечности кости, которая вас будет все время беспокоить». И стал быстро что-то писать. От горя я ничего ему не смог сказать, по дороге в отряд спросил Ефимова: что же теперь мне делать? «Протез можно заказывать облегченного типа. С этим письмом завтра поедем в протезную мастерскую заказывать протезы».

Заказ приняли, сняли мерку. Д-р Приоров заявил нам, что для изготовления протеза необходима кожа, сталь для шин и замша для внутренней и наружной оклейки, т. к. мастерская таких материалов не имеет. Ответ зав. мастерской нас озадачил, в особенности опечалил меня. Хозяин мастерской был немец, и мастера-протезисты немцы. Протезная мастерская, находившаяся в Брюсовском пер., была единственная в Москве. Ефимов и я вернулись в отряд ни с чем. Конопко, Соколовский, Игнатович, Пискунов (в то время был секретарем партийной ячейки) меня порадовали: «Волков, это все пустяки! Кожа, замша, шинная сталь будет найдена, и протезы будут сделаны, и ты будешь скоро ходить». Антон Матвеевич Соколовский проявил большую активность, все, что нужно было для изготовления протезов, достал. В течение трех недель протезы были изготовлены, но стоимость их была великая. Я в то время не смог бы их приобрести, у меня не было на это никаких средств, но мне помогли А.М. Соколовский, Юлий Конопко, Виктор Викентьевич Игнатович, Сергей Аверьянович Пискунов и многие другие товарищи. Если бы не оказанная мне помощь, долгое время прыгал бы я на костылях. Еще раз большое им спасибо. В мастерской при получении протезов д-р Приоров примерил их, и один я надел прямо с ботинком. Стал прохаживаться по приемной. Примерно я ходил минут двадцать. Вместо костылей мне дали палочку, доктор сказал, что, если будет больно, придется потерпеть, пока все ткани окрепнут. Из мастерской приехал с одним протезом и перестал держать костыли в руках. Очень трудно было привыкать, были большие кровяные мозоли, а ссадины причиняли страшные боли. Шло время, все пережито, а боли остались до сего времени.