Дивизия имени Дзержинского

«...вместе с вами скорблю о нашем мальчике, о нашем первенце. Боль потери велика. Эта потеря – первая смерть в нашей семье. Я обнимаю тебя, родная. Поплачем вместе над нашим мальчиком. Память о нем сохранится в наших сердцах. Жорж! Милый, хороший мальчик. Он погиб смертью храбрых на поле боя, как подобает солдату, патриоту своей Родины, как подобает комсомольцу. Это великая честь – умереть, защищая свою Родину от фашизма. На коленях, как великую милость, я принял бы право защищать свою советскую страну с оружием в руках. Я завидую Жоржу. Я, который был солдатом великой Красной Армии 21 год. Умереть, уничтожая врага, плечом к плечу с братьями по Красной Армии, с которыми вместе дрался в Гражданскую войну, – мое пламенное желание, моя мечта...»

Но мечта так и осталась мечтою. Комбриг не дожил до победы, не узнал он и свободы: умер в лагере в 1943-м.

Не пощадили и комиссаров. Корпусной комиссар Лев Борисович Рошаль знал почти каждую семью в этом доме, и его знали все. Он вступил в партию большевиков в 1917-м. Едва избежал расстрела, уготованного ему польскими легионерами. За боевые заслуги на Южном фронте был удостоен ордена Красного Знамени. После Гражданской войны – начальник Гомельской губернской милиции. Был на ответственной партийной работе в аппарате ЦК ВКП(б), некоторое время даже помощником генсека. С 1928 г. секретарь Иркутского окружкома, а в 1931 г. возглавил Казахстанский крайком ВКП(б). Затем семь лет был начальником политотдела пограничных и внутренних войск. В 38-м арестован, в 40-м расстрелян. Реабилитация пришла лишь в 56-м.

Бригвоенврача Ивана Ивановича Шеплетто в доме на Покровке уважали все. Добрый, отзывчивый, он никому не отказывал в помощи. Делал это бескорыстно, искренне радуясь, когда облегчал болезни. Лечил в основном травами, которыми запасся во время памирской экспедиции. Происходил Иван Иванович из семьи русских интеллигентов, был разносторонне развит и одарен многими талантами. Отлично рисовал (одно время чуть не стал профессиональным живописцем), прекрасно пел, играл на нескольких музыкальных инструментах, любил спорт (как-то даже завоевал первенство Москвы по фигурному катанию на коньках). В погранвойсках он был инициатором многих спортивных соревнований по лыжам, верховой езде, конькам. А еще его знали как составителя Военно-медицинского справочника, интересного докладчика на научных конференциях. В одном из декабрьских номеров 1938 г. газета «Красная Звезда» поместила его портрет и не пожалела место, чтобы подробно изложить содержание его научного сообщения на одной из медицинских конференций.

И вот такого человека посадили, да еще и целую группу медработников, обезглавив, по сути дела, накануне войны медико-санитарную службу пограничных и внутренних войск. Жену Антонину Михайловну арестовали вслед за мужем, как ЧСИР дали восемь лет, которые она отбывала в Карлаге. Детей выселили, но недолго и им дали пожить на воле. Валентина вынуждена была уйти из Института физкультуры, некоторое время преподавала в школе, в 45-м ее арестовали. Сын Юрий, унаследовавший от отца способности к живописи, доказал свое право учиться в Московском институте прикладного и декоративного искусства, но тоже был арестован. Сидел во внутренней тюрьме на Лубянке, потом полтора года в Лефортове, после чего сослан в Воркуту, где работал на шахтах и в разных конторах, потом организовал кукольный театр, создавал для него декорации. Юрий Иванович стал членом Союза художников. На выставке в Манеже экспонировался выполненный им портрет отца.

...Да, много пережил и перестрадал дом на Покровке. Но за пределами очерка остались судьбы других обитателей этого дома. Сергей Тимофеевич Аверьянов, бригадный комиссар, участник Гражданской войны, краснознаменец, бывший омсдоновец, ответственный секретарь Центральной партийной комиссии пограничных и внутренних войск. Пожалуй, это один из немногих, а может быть, и единственный уцелевший от вознесенного над его головой карающего меча репрессий. Из войск уволили, из квартиры не выселили. Работал в системе легкой промышленности. Был почетным чекистом, стал почетным текстильщиком.

Те, кого не коснулись репрессии, продолжали честно служить в пограничных и внутренних войсках. На их долю выпали другие испытания.

Сначала постучалась в двери финская война. Орденоносцами возвратились отличившиеся капитан Петр Гагаркин и лейтенант Георгий Арбузов (о его героизме дом узнал, прочитав опубликованный в «Правде» очерк А. Безыменского), политработник Петр Бутенко.

А на пороге уже стояла другая война, еще более грозная, принесшая куда больше горя и потерь.