Дивизион: Умножающий печаль. Райский сад дьявола (сборник)

– Это был день рождения какого-то сопляка – сына воспитательницы из сада, и Фотокакис сделал ей из меня подарок – переливающуюся золотом елку. Маленькая девочка спросила у меня: «Дядя, а все эти красивые брошки – ваши?» Пришлось одну медальку отстегнуть ребенку…

Лора захохотала.

– Он ласкал своих баб так, будто завтра они могли умереть, – рассказывал я Лоре и чувствовал, как охватывает меня непонятный жар воспоминаний. А может быть, это был просто жар от выпитой малыми вкусными глотками выпивки. – Нет, не умирали они, конечно. Они его любили, но жизнь двигалась, и они просто расставались. Фотокакиса уже ждали старшие школьницы и пенсионерки. О нем грезили путаны и диссидентки. Харлампия со сладким вздохом вспоминали цыганки и инструкторши сельских райкомов… Вот что такое секс-символ, а не эти стрекозлы… Ясно?

– Ясно, – грустно сказала Лора. – Все, как всегда, наврал…

– Не понял вас, дремучая змея! Потрудитесь объясниться, ядовитая очковая леди!

– Никакого Фотокакиса не было. Никогда. Ты его выдумал. Это ты все про себя рассказывал…

– Не преувеличивай!

– Кот, я никогда не ревную тебя… Ни к кому… Ты – ничей. Ты никому не принадлежишь. Кроме одной…

Я напрягся:

– Что ты имеешь в виду?

– Не надо, Костя… Я видела ее… По телевизору… Вместе с твоим Серебровским… Извини, что я говорю об этом. Я подумала…

Я резко перебил ее:

– Никогда!.. Прошу тебя никогда не говорить со мной о ней…

Я поймал себя на том, что противно, судорожно дышу, а голос запальчиво дребезжит. Вот срам-то какой! Совсем ты, сынок, распался. Взял себя в руки, весело сказал:

– Ее нет! Ты ошиблась. Она не с Серебровским… Уехала она… Эмигрировала вместе с Фотокакисом в Грецию. Открыли шашлычную в городе Эллада… Живут-поживают, добра наживают. У них шестеро детей. Мальчики – гении, компьютерщики. А младшая дочка – хроменькая, бедняжка, играет на скрипке.

Как-то незаметно я вискарем насосался – в голове шумит. Как океан. Но не синий, прохладный, бездонный, с бордюром зеленых пальм по краям, а тот, серый, что шуршит, шоркает, шебаршит в морских раковинах, когда их прикладываешь к уху.

– Кот, любимый… – Лора держала меня за руку, тихо, мягко, как взволнованному ребенку, говорила: – Нет города Эллада… На той земле давно все вымерли…

– А мы – есть? Мы – живы?..

ПОХОД НА ПОМОЙКУ

В Центре радиоразведки «Бетимпекса» Юрий Николаевич Павлюченко, именующий себя в миру Николаем Иванычем, говорит с нескрываемым раздражением шеф-оператору:

– Ну что за чушь? Какая еще свалка?

– За Хованским кладбищем, – невозмутимо отвечает оператор. – Саларьево называется… Полигон промышленных отходов…

– Твои люди ничего не перепутали?

– О чем вы говорите, Николай Иваныч? Взяты четкие пеленги, наши ребята оттуда звонили – радиосигнал направленно получен с территории свалки.

– А они там внутри, на свалке, не успели оглядеться?

– Что же они там в темноте могут увидеть? Там мусорное царство, чужой и днем туда войдет – вряд ли выйдет… Прорва, закраина жизни… Мне менты говорили – там бомжи-людоеды, крысы – с собаку ростом…

– Ты мне зачем эти глупые враки рассказываешь? Ты меня что – пугаешь?! – Павлюченко грозно придвигается к оператору.

– Да что вы, Николай Иваныч! Я к тому, что ночь, темно – глаз выколи, там же помоечный город целый! Что там впотьмах разглядишь!

– Ты просто трусливый дурак! Готовь штурмовую команду, – подумав, говорит Павлюченко.

Сергей Ордынцев: ОДА ДЕНЬГАМ