Дивнариум

Эльф приступил. Он смачно чавкнул и заглотил корявый дуб целиком. Звонко щелкнули восемь мифриловых зубов и один золотой.

Своды огласил крик раненого вепря.

Повелитель свалился со скамейки, хватаясь за место, где только что находилось самое дорогое - нефритовый жезл, он же корявый дуб.

- Погоди, прожую, - неразборчиво сказал пленник сквозь зубы.

- А-у-ы-ы... - ответил повелитель. Слуги оцепенели.

Эльф, не теряя времени, со скрипом вскочил на ноги, выплюнув корявый дуб в лоб смотрителю гарема, и отстегнул протез, стряхивая с него цепь.

- Подходи по одному! - сказал он, помахивая увесистой дубинкой, в которую превратил ногу.

После этого звонко отоварил повелителя протезом по лысине.

Начался великий драп. Первыми удрали невольники. Стражники еще пытались подобраться к странному эльфу, но протез из железного дерева мог соревноваться по твердости с их мечами.

И тут в воздухе свистнули стрелы, и в высоком окне появилась ожившая мечта повелителя: развевающиеся золотые волосы, аметистовые глаза, стройная фигура, красивое лицо...

- Опять нажрался... в силос, сука, - сказала мечта.

- Нуачо... - ответил второй эльф, пристегивая протез.

***

- Кажется, мы теперь безработные, - печально сказал смотритель гарема помощнику, глядя, как эльфы, матерно переругиваясь и наскрипывая "Зеленые рукава", уходят в закат. Дивный народ такой дивный...

Саурон XXXXL

Барад-Дур сиял огнями факелов – весь, от подножия до верхних шпилей. Дежурный орк надраивал Око, поплевывая на фланелевую тряпочку, кажется, бывшее гондорское знамя. В цитадели ожидалось великое событие. Кольцо Всевластия вернулось к хозяину, и он готовился к Торжественному Надеванию Кольца.

По его замыслу это торжественное событие должно было собрать всех его подданных и стать началом конца старого мира и еще чего-то там.

Для полного торжества на событии присутствовали пока еще живые пленники.

Все было готово к появлению Повелителя. Он появился как бы ниоткуда, в черном с серебром, с длинным мечом у пояса, закрыв лицо железным забралом, и занял свое место. Кольцо блистало, притягивая взоры.

Рукой в черной латной перчатке он взял Кольцо и торжественно надел на палец.

Нет, не надел. Попытался надеть. Кольцо не налазило. И со второй попытки тоже. С третьей оно застряло, и Повелитель еле-еле стащил его. Тогда он снял перчатку и попробовал снова. Кольцо не налазило. Ни на средний палец, ни на безымянный, ни на указательный, да что там, оно даже на мизинец не налазило. "Зачем я так много ел?" - с печалью подумал Саурон и мельком посмотрел на себя в зеркало, висевшее в центре залы. (И сам себе ответил: "От нервов".) Зеркало честно сказало, что хотя латы, конечно, стройнят, особенно черные, но все же нужно брать свой размер. Саурон вздохнул, делая вид, что все идет по плану, и примерил Кольцо на другую руку. С тем же результатом. Саурон нервно улыбнулся.

Орки отступили назад. Круг свободного места вокруг Повелителя стал шире.

Повелитель задумался. Носить Кольцо на цепочке – это модно, но бесполезно, бижутерии у него и без того хватало. Но тут его взгляд упал на босые лапы хоббита. Тот шевелил пальцами – мерз, наверное. А может, дразнился. И Саурона осенило.

Он подозвал Ангмарца и приказал снять с себя сапог и размотать портянку. Тот исполнил приказ и аккуратно поставил портянку за трон.

После этого Повелитель закинул ногу на ногу, оттолкнув порывавшегося помочь назгула, и блаженно пошевелил освобожденными пальцами. Последний раз он снимал портянки лет пятьсот назад. Эффектным жестом он насадил Кольцо Всевластия на мизинец и…

Кольцо не налазило.

Точнее, оно застряло на давно не стриженном когте Повелителя, которым было так удобно цепляться за неровности почвы. Саурон поднатужился и снял таки Кольцо с пальца. При этом своенравная драгоценность вырвалась из его рук и, звеня и подпрыгивая на неровных каменных плитах, покатилась куда-то в пространство. Аккурат туда, где протек узенький ручеек лавы от вездесущего Ородруина. ("Давно надо было навести порядок, - мелькнуло в голове у Саурона. – А то стыдно пленных привести".)

И канула в лаву.

Саурон тупо смотрел на свое Кольцо. Назгулы смотрели на Кольцо. Орки смотрели на Кольцо. Пленники смотрели на Кольцо. На глазах у всех оно булькнуло в лаву, на мгновение задержалось на огненной поверхности и медленно начало тонуть.

Арагорн широко ухмыльнулся и положил ладонь на рукоять меча.

Страдания одного эльфа

Матушка моя - эльфийка из Лихолесья, а вот кем был мой отец, неизвестно. Она уверяла, будто он был эльфом из Предгорий, только затруднялась ответить, где именно расположены эти самые Предгорья. Но где бы они ни были, это сильно испортило породу.

На карте Средиземья я отыскал с десяток местностей с таким названием, но они находились, прямо скажем, далековато от Лихолесья, и если даже предположить, что матушка прежде любила путешествия... Я сомневался, что в тех местах вообще живут эльфы.

Зеркало, однако, уверяло меня, что я настоящий эльф, и уж подавно не сомневалась в этом матушка. И воспитывала меня соответственно.