Дивный Мир Будущего

Не сговариваясь, идем с Анной в разные стороны, чтобы напасть на противника одновременно. Вокруг девушки щелкает, как живой, сверкающий конец подергивающегося кнута. Я нервно нащупываю сенсоры кинетической перчатки. Думаю, шансов на победу у нас немного, но оставить дело так – уже нет никакой возможности. Возможно, Рэдклиф ни в чем не виновен. Возможно, он ничего не знал ни о бомбе, ни о Мари. Но после начала драки все стало слишком… личным!

Киборг стоит, равнодушно ожидая продолжения баталии. Он не выказывает ни раздражения, ни недовольства; на безупречной одежде ни следа грязи, на лице – ни тени повреждений. Кажется, ему все едино: что разговаривать, что крошить врагов в труху!

Кнут гневно щелкает, готовясь ударить; я напрягаюсь, заряжая молниеносный рывок…

– Стоять!

Повелительный оклик осаживает, гася наступательный порыв на корню.

– Стоять, – уже спокойнее повторяет Нэш, подходя ближе, – Это не ваша битва, ребята…

Глава №19

Он выглядит откровенно хреново. Бледное лицо перекошено гримасой боли и нервного истощения; глаза с невероятно расширившимися зрачками блуждают по кругу, не в силах остановиться; руки беспрестанно подрагивают, шевелятся; пальцы безостановочно сжимаются и разжимаются, мелочно теребят одежду. Август заметно ослаб: тело трясется в едва различимой лихорадке; ноги переступают на месте, словно он опасается упасть, как только замрет. И тем не менее, от парня веет явной силой и опасностью. Он все еще грозен и полон мощи, хоть и частично подорванной.

– Ты что, пришел драться? – в голосе Коулмана впервые слышится что-то, похожее на эмоции.

В дребезжащей гортанной речи заметна горькая насмешка. Киборг совершенно не считает Августа достойным противником. Даже бедолагу Франко он встречал более спокойно, без издевки. Результат от этого, впрочем, не изменился.

– Я тут, чтобы уничтожить тебя! – яростно шепчет Нэш, рывком стягивая толстовку через голову.

– А кишка не тонка? – механические губы изображают подобие улыбки.

Выглядит это довольно устрашающе, и уж, во всяком случае, совершенно не смешно. Я все еще готов к бою, да и Анна не торопится отступать.

– В сторону! – повелительно командует Август, и ему трудно сопротивляться, – Он мой! Вы все равно ничем не поможете, только зря поляжете…

Парень выходит вперед, раздвигая воздух руками. Ощущение надвигающейся беды усиливается. Энергия сгущается вокруг двух бойцов; накапливается, словно перед грозой.

– Этот противник совсем из другой весовой категории, – задумчиво и весомо заканчивает мысль Нэш, – Держитесь подальше!

Парень смотрит на Рэдклифа, и этим взглядом, кажется, можно испепелять камни. Злость, ярость, гнев, небывалая ненависть и накопленная годами сила концентрируется в огненно-темном взоре, словно в невероятно сфокусированном луче лазера.

Но киборгу все нипочем, он даже не дрогнул. Больше того, повернув голову в мою сторону, Коулман произносит вполне спокойно и доброжелательно.

– На твоем месте, Тей, я бы поискал наверху, – палец мужчины указывает на близлежащую лестницу, – Кажется, взрывное устройство расположено именно там…

Откуда он знает? Или это чистая логика? Неужто он совсем не боится Августа? Что в словах киборга: четкий расчет или непревзойденный блеф?

Несмотря на внешнюю неприязнь, поневоле проникаюсь уважением. Рэдклиф настолько спокоен, взвешен, раскрепощен, что вызывает гораздо больше сочувствия, чем взбалмошный растрепанный Август. Да и все мы, если посмотреть со стороны – лишь шайка безумцев, набросившаяся на одинокого киборга абсолютно без всякой на то причины!

К тому же, Коулман невероятно уверенно говорил о собственной невиновности. Чувствую, как по спине пробегает холодок при одной только мысли: а что, если зачинщик взрыва действительно вовсе не киборг? Если он тут ни при чем, то кто же организатор теракта?

А ведь впервые сюда меня привел Август… Рассказывал что-то такое о свободе и возвращении к былому величию. Кстати – именно Нэш в разговоре упоминал создание бомбы, как нечто само собой разумеющееся! Конечно, по его словам, мы не террористы… Но до недавнего времени я много чего об Августе не знал. На что еще может быть способен гениальный мозг под влиянием жестких наркотиков? Что он может учудить ради безудержного стремления к мнимому освобождению?

– Эй, Нэш, – вяло окликаю парня, – Чья это операция?

Август не оборачивается и не отвечает, хоть его плечи слегка вздрагивают от неожиданности.

– Вот это хороший вопрос, парень, – удовлетворенно кивает Рэдклиф.

Анна смотрит на меня непонимающе, медленно переводит взгляд на лидера Сопротивления.

– Кто это все подстроил? – продолжаю я, нагнетая напряжение в голосе, – Ты что, спятил? Решил убить нас всех?!

Вместо ответа он срывается с места. Размазанная в воздухе фигура налетает на Коулмана, едва не сбив того с ног. Град ударов и блоков, подсечек и отскоков, самых разнообразных приемов и защит – я не успеваю разглядеть и половины происходящего перед глазами!