Дивный новый мир. Фантастика, утопия и антиутопия писателей русской эмиграции первой половины XX века

Тогда этот жулик Монморанси делает вид, будто он что-то услыхал, поворачивается и говорит директору:

– Мистер Росс, шефу угодно вас принять.

– Да, доложу вам, можно лопнуть со смеху, глядя на все их фокусы.

Это говорил шофер Руфус Джонсон, бездельник и игрок, но великолепный шофер, которого приняли на службу, потому что он действительно с необыкновенным искусством управлял машиной.

Как все игроки, Руфус был суеверен и аккуратно посещал церковь, так как думал, что это приносит ему счастье в игре. Его преподобие Меррик опустил свою широкую руку на плечо Руфуса и сказал с упреком:

– Руфус, клевета – большой грех. Ирония – это оскорбление святого духа, живущего в каждом из нас.

– Но, ваше преподобие, он ведь не человек, а…

– Он ничем не отличается от нас, – прервал его строгим голосом Меррик.

– Твое заблуждение происходит оттого, что твоя душа не озарена истинным духом христианской веры и ты взираешь на вещи не духовным оком, а своими жалкими плотскими глазами. Святой дух явился в виде голубя к нам на землю, и наш спаситель изображается в виде ягненка. Разве эти примеры тебе недостаточно ясно доказывают, что мы обязаны почитать всякую земную тварь, а не величаться перед нею.

Но Руфус не поддался.

– Ваше преподобие, почему же вы в прошлое воскресенье отняли у меня моего белого маленького слона, который принес бы мне счастье в игре, и назвали его идолом?

Но тут его преподобие рассердился.

– Если ты сейчас же не замолчишь, то я скажу герцогу (его преподобие больше всего любил титулы), чтобы тебя в 24 часа рассчитали.

Руфус замолчал.

И очень скоро искусственное уважение, оказываемое Дицци, перешло во вполне искреннее преклонение перед ним. Здесь действовали разные причины – вначале страх потерять место, затем взаимная конкуренция, потом привычка, еще позднее – подчинение общей традиции, и, наконец, все, решительно все без исключения высокопоставленные чиновники, финансовые короли, банкиры, газетные короли, пасторы, священники, офицеры, одним словом, «весь цвет общества» – пришли к заключению, что:

Дицци вполне на своем месте;

Дицци великолепно выполняет свои обязанности;

Дицци вполне заслужил свое богатство, свои экономические и социальные привилегии.

Вразрез с эти общим мнением шло только мнение мало влиятельных и малочисленных радикалов. Но влияние их агитации не распространялось за пределы фабрик.

IX. Дицци задает тон в общественном мнении

На заседания главного управления Дицци являлся с точностью, достойной его предшественника.

Опытный дрессировщик очень скоро научил Дицци сидеть в кресле «по-европейски».

Главные директора также скоро привыкли к своему шефу.

Более того, они ежедневно обнаруживали в характере Дицци все новые преимущества по сравнению с покойным Томасом Гирном.

Директора установили, как непреложный факт, что сравнение это говорит в пользу Дицци в следующих отношениях:

Большая уравновешенность характера;

Более внимательное отношение к чужому мнению;

Уступчивость.

В то же время они пришли к заключению, что Дицци в смысле:

хладнокровия,

выдержки -

никоим образом не уступает Томасу Гирну.

Дицци был молчалив, но его молчаливость была равноценна золоту. Редко вмешивался он в споры своих директоров, но партия победителей всегда находила тысячу признаков, на основании которых оказывалось, что Дицци на стороне большинства.

Как известно, большинство всегда право.

И очень скоро за Дицци установилась репутация никогда не ошибающегося финансиста.

Еженедельно газеты печатали подробнейшие сообщения о новых предприятиях и спекуляциях Дицци, имевших всегда успех и приносивших большие барыши.

На бирже Дицци играл так удачно, что всегда выходил победителем.

В одно прекрасное утро мистер Уигль явился к мистеру Стивену Россу с предложением, которое в первый момент так огорошило мистера Росса, что он от удивления разинул рот.

Мистер Уингль проектировал заняться изданием еженедельника, в каждом номере которого опубликовывались бы в виде передовиц политические и финансово-экономические взгляды Дицци.

– Мистер Росс, – объяснил свой план мистер Уингль, – мнение нашего шефа в этих важных вопросах имеет слишком большое значение, чтобы умалчивать о нем. К тому же положение, занимаемое нашим шефом среди финансовых королей нашей страны, такое выдающееся, что каждый гражданин естественно должен интересоваться мнением нашего шефа о современном политическом положении.

Мистер Росс повернулся на своем стуле и непонимающими глазами уставился на Уингля.

– Как же вы хотите устроить это? – произнес он наконец, с трудом овладевая собою.

Беззвучными эластичными шагами Уингль приблизился к главному директору и что-то шепнул ему на ухо.

– All right, – сказал мистер Стивен Росс, – начинайте.

С этих пор американская пресса обогатилась новым периодическим изданием. Оно называлось «Radiopolis’s Independent», что приблизительно обозначает «Независимый из Радиополиса».

Этот «независимый» был Дицци.