Дизайнер смерти

– 15–94 – время, когда ты умер. Я слышала это и видела. Была в той лаборатории, где тебя держали. Если не веришь – проверь! То помещение где-то на нижних уровнях, и ученые, которые там были, вели записи. – Мика оперлась на локти, немного поворачиваясь к залу и ища взглядом кого-то, пока не наткнулась на мужчину с кубом в руках. – Вот он. Это он тебя пытал. Растор, если не ошибаюсь…

Все перевели взгляд на человека в халате, который заметно напрягся от такого пристального внимания.

– Госпожа, – взглянул он на Кимат.

– Хэдок, – в свою очередь дернула «императрица» Дизайнера Смерти. – Пора прекращать этот цирк. Ты должен убить всех, кроме Рикарда и его дочери. Они нужны мне живыми, чтобы разобраться с угрозами уничтожения Гризальда. Ну же!

Хэдок медлил.

– Вероятность того, что эти люди говорят правду – пятьдесят процентов. Приказ противоречит внутренним настройкам. Дизайнер Смерти не может убить члена императорской семьи. – Он сделал шаг, отходя от Кимат. – Прошу предоставить доступы к записям, о которых говорила заключенная.

– Не разрешаю, – рявкнула Кимат.

– Предоставляю, – выступила я противовесом. – Ты должен помнить, где очнулся. Иди и узнай, что они с тобой делали.

Я била наугад, но стоило мне это произнести, как мужчина в халате опасливо отступил вглубь залы в попытке спрятаться за спинами свиты Кимат.

Это не укрылось от Хэдока. Он принял какое-то свое решение, бросаясь за ним. Толпа испуганно расступилась, пропуская вперед Дизайнера, а спасающегося Растора, наоборот, вытолкнули под ноги. Падая, он даже выронил куб, который, проехавшись по плитам залы, остановился в полуметре от меня.

В моей душе что-то ликовало, та самая надежда, которая почти угасла. Хэдок следовал моему приказу, а значит, еще не все было потеряно.

Вокруг началась суета. Народ, почуявший, что запахло жареным, пытался побыстрее сбежать. Даже королевская стража, струхнув, давилась в дверях, мешая всем остальным.

Люди Рикарда, пользуясь ситуацией, отбирали у своих конвоиров оружие, захватывая тем самым контроль над обстановкой. Сам же глава повстанцев уже стоял рядом с дочерью, помогая ей встать.

Кимат тоже дернулась к выходу, но уткнувшись в заблокированный ход, поняла, что путей к отступлению нет.

– Думаешь, выиграла? – бросила она мне. – Как бы не так. Я теперь очень предусмотрительная и не хожу без оружия.

Она ринулась на меня, на ходу извлекая откуда-то из своего наряда небольшой бластер. Я дернулась в сторону, падая на пол и понимая, что вот-вот прозвучит выстрел. Так и вышло. Кимат промахнулась всего на пару сантиметров, опалив мне волосы и кожу на щеке.

Нужно было вставать, пока не прозвучал второй.

– Если я сдохну, то и тебя заберу с собой, – прошипела Кимат, приближаясь, чтобы на этот раз точно не промазать мимо.

И я сделала единственное, что пришло в голову. Кинулась ей под ноги, валя на пол и выбивая пистолет. Наручники при этом больно врезались в кожу рук, натягивая цепь между ними. Она щелкнула и распалась, даруя такую нужную сейчас свободу.

А вот для Кимат такой поворот оказался неожиданным.

Она пыталась отбиваться от меня руками, выцарапать глаза, придушить, если получится. Тащила меня за волосы, но я была моложе и сильнее, чтобы отвечать тем же.

Я никогда раньше не дралась и никогда не могла представить, что буду этим заниматься, но желание жить во мне было сильнее миролюбивых мыслей.

Пришлось придавить Кимат весом, прижать ее руки к телу, чтобы женщина не могла дотянуться до бластера. Мне казалось, я почти победила, когда она в отчаянии впилась мне зубами между плечом и шеей. Будто волчица, которой уже нечего терять.

Я взвыла от боли. Попыталась оторвать от себя, разжать ее хватку свободной рукой, но Кимат вкладывала все силы, чтобы я хоть на мгновение отвлеклась и дала ей дотянуться до бластера. И тогда я сделала единственное, что пришло в голову.

Увидела тот самый куб Мандрогиров. Он валялся буквально в нескольких сантиметрах от наших голов, и до него дотянулась я. Действуя скорее интуитивно, чем разумно, сунула его Кимат за щеку, раз уж не могла разжать ей зубы.

«У представителей нашей расы перенос занимал несколько минут, у вашей – скорее всего, пару секунд», – вспыхнули в памяти слова Мандрогиры, и одновременно с этим Кимат подо мной замерла.

Ее глаза стали медленно закатываться назад до белков. Она разжала зубы, а в следующий миг несколько мощных конвульсий выгнули ее тело дугой.

Я медленно отползла назад, понимая, что женщина рядом со мной уже не оказывает сопротивления. Кимат просто лежала… не шевелясь, а ее тело будто расслабило все мышцы одновременно. Голова безжизненно упала набок, по полу расплывалась безобразная лужа, а изо рта вместе с нитью слюны выпал куб…

Кто-то помог мне подняться на ноги, и в этом ком-то я узнала Рикарда.

– Она мертва? – не поверил он. – Что ты с ней сделала?

– Перезаписала… – пробормотала я, завороженно наблюдая за тем, как куб буквально на глазах рассыпается в песок.