Дхарма Алмазной колесницы

Если зарождается переживание блаженства, и мы цепляемся за него или усиливаем его, то совершаем ошибку ограниченности. Такая практика приведет к более высокому перерождению, например среди богов сферы желания. Но медитация будет неустойчивой, и ее результаты со временем исчерпаются. А мы по-прежнему останемся в цикле перерождений.

Если зарождается переживание ясности, то цепляние за него приведет к перерождению на одном из семнадцати божественных уровней сферы формы, но по-прежнему в круговороте сансары. А если в медитации зарождается переживание неконцептуального осознавания, и пустотность сама по себе становится объектом цепляния, то такая медитация, усиленная нами, ведет к перерождению на одном из четырех уровней сферы без формы в сансаре, и мы остаемся в круговороте обусловленного существования.

Ошибки возможны до тех пор, пока мы не достигнем Освобождения от сансары. Поэтому важно не прекращать заниматься очищением – устранять негативные тенденции и развивать позитивные: сочувствие, благие устремления и так далее. Это особенно важно.

Возможно, лучше всего завершить это краткое введение в Махамудру словами Тилопы, произнесенными, когда его ученик – великий пандит Наропа – под руководством Учителя обрел свой первый опыт постижения Махамудры:

«Наропа, сын мой, никогда не разлучайся с практикой, которая развивает в тебе заслугу и углубляет мудрость. Заслуга и мудрость подобны двум колесам колесницы, что везет тебя к Просветлению».

Вопросы и ответы

Вопрос: Если ум по сути своей чист, то откуда происходят омрачения?

Ответ: В буддизме мы не пытаемся отыскать истоки неведения. Мы не говорим, что в какой-то момент ум стал неспособен видеть себя и утратил прямое переживание собственной чистой природы. Мы говорим о безначальном цикле существования и признаем, что до тех пор, пока есть ум, есть неведение. Оно неразрывно связано с самим умом (тиб. lhan gcig skyes ba). Неведение сопутствует непросветленному уму. Глядя на наше нынешнее состояние, мы не можем рассуждать об уме, отделенном от неведения. Происходит дальнейшее искажение: присущая уму пустотность искажается, становясь субъективным пристрастием к чему-то, что выглядит существующим самим по себе. Вместо того чтобы напрямую переживать присущую уму пустотность, мы переживаем наличие «я».

Буддийские тексты гласят, что самый большой враг – это цепляние к «я». Почему? Мы попадаемся в опасную ловушку: в ситуации, когда ум не в состоянии напрямую переживать присущую ему пустотность, он устанавливает «я», которое нужно поддерживать. Так мы развиваем в себе все потребности и желания, которые нужно удовлетворять для поддержания «я». Страдания проистекают из бесконечного поиска возможностей удовлетворить то, что невозможно удовлетворить. «Я» ведет к ощущению «я есть», что переходит в «я хочу» и так далее.

Базовый уровень неведения, то есть первый уровень омрачений ума, – это его неспособность самопроизвольно постичь свою собственную природу. Более того, ум не просто пуст. У него есть и другой аспект – ясность как способность переживать все воспринимаемое органами чувств, переживать все мысли, эмоции и идеи. Из-за базового неведения этот аспект ума мы тоже считаем чем-то отдельным от него самого: воспринимаемые нами объекты видятся не как выражение ясности ума, а как нечто существующее само по себе, отдельно от него. Происходит двойственный раскол между установленным «я» и объектом, который понимается как отдельный от этого «я». Такая двойственность и цепляние за неё являются завесой, вызванной привычными тенденциями, то есть вторым уровнем омрачений ума.

Таким образом, в настоящей ситуации нам уже присуща определенная степень неведения, на основе которого «я» переживается как нечто абсолютно реальное. Более того, ясность ума становится объектами, воспринимаемыми как нечто отдельное от самого ума и абсолютно реальное.

Такое состояние будет продолжаться вечно, если мы не достигнем Просветления. Нельзя ожидать, что оно исчезнет само собой. Если не выйти за пределы омрачений, которые ведут к таким искажениям, то неведение сохранится и продолжит усиливаться, пока мы не достигнем Просветления.

Даже погружаясь в сон, мы берем с собой эту двойственность. В совершенно другом мире существования, где проекции ума возникают как сновидения, все еще есть восприятие «я» и «другие», то есть эго и нечто внешнее для него. Это разделение порождает еще более сложные аспекты состояния сна, такие как удовольствие, счастье, боль и так далее.

Во время смерти мы расстанемся с нашими физическими телами. Но даже в бесплотном состоянии, когда у сознания нет никакой материальной основы, ощущается наличие тела и продолжает действовать двойственная привычка функционирования ума: переживания, возникающие в нем, проецируются на внешнее окружение и ощущаются как нечто отдельное от самого ума.