Для единственного…

Сердце Китти тревожно сжалось, душа наполнилась ощущением приближающейся опасности. Ясно как день, что для Рика этот поцелуй был лишь развлечением. Так сказать, приятным дополнением к более серьезной финансовой игре, которую он вел с Эвелин. Но для Китти — совсем другое дело. Неожиданно для себя она проникла в такие высокие чувственные сферы, о существовании которых даже не догадывалась. Не было у нее пока такого приятеля, который сумел бы помочь ей в подобном путешествии. И как обидно, что впервые она испытала такие острые ощущения с банальным проходимцем!

Проглотив досаду, Китти отделилась от стены, обогнула Рика и свернула в коридор, который здесь, на третьем этаже, был очень коротким.

— Китти, прости… — негромко прозвучало ей вслед.

Взявшись за ручку своей двери, она оглянулась.

— Сделаем вид, будто ничего не было — хорошо?

Несколько мгновений Рик молчал, потом пожал плечами — неуверенно, как ей показалось.

Задерживаться Китти не стала, вошла в свою комнату и закрыла дверь. Затем прислонилась к ней спиной, закрыла глаза и плотно сжала дрожащие губы. Ей захотелось расплакаться — впервые с того времени как она немного освоилась с мыслью, что ее матери больше нет…

11

Когда Китти ушла, Рик тоже направился в свою комнату. Там машинально вынул из кармана пиджака блокнотик, с которым никогда не расставался, и механически записал перечень блюд, отведанных в ходе первого в этом пансионате ужина: мясо в горшочке, слойки, вишневый пирог, взбитые сливки, кофе. Однако думал совсем о другом. О Китти и своей непонятной выходке. И что на него нашло? Вообразить только, это он, который саму Китти считает странной! Ну зачем, спрашивается, нужно было ее целовать? То есть поцелуй-то был хорош, просто замечателен, взволновал его сверх всякой меры, но это-то и плохо. Зачем ему Китти? Почему он ходит за ней, даже бегает, всматривается в лицо, вслушивается в звуки голоса, интонации речи? Почему она так сильно волнует его?

Рик на миг зажмурился, заново переживая недавний поцелуй. Губы Китти такие нежные, сама она трепетная, податливая, готова была растаять в его объятиях… хотя вообще-то о них говорить не приходится, ведь согласно выдвинутому условию руки пускать в ход запрещалось.

Уголки губ Рика сами собой приподнялись в улыбке. Китти явно не искушена в интимных играх, иначе знала бы, что любой запрет лишь пробуждает фантазию. Впрочем, девчонка совсем молоденькая, все впереди. Постигнет еще подобную науку. Эх, а все-таки не следовало ее целовать! Как она посмотрела на него, когда все кончилось… У него до сих пор перед внутренним взором ее голубые глаза с томным и одновременно изумленным, но с примесью досады, выражением. Не привыкла она к подобным вольностям, сразу заметно — девушка порядочная, как о таких говорят. И наверняка его предположение верно: кто-то из парней обошелся с ней грубо, потому она и относится с предубеждением ко всем остальным. Вот и к нему, Рику, так же, хотя он перед ней ни в чем не провинился. Хотя… Ох, дьявол, этот поцелуй! Нехорошо получилось. Надо еще раз извиниться.

С этой мыслью Рик направился к двери, открыл ее… и увидел, что то же самое сделала Китти. С единственной разницей — она уже шагнула в коридор. Когда ее взгляд упал на Рика, она заметно вздрогнула.

— Ты все еще здесь?!

— Конечно. Ведь я ваш постоялец — не забыла?

Сверкнув глазами, Китти захлопнула дверь и двинулась к лестнице.

— Помню!

Рик поспешил за ней.

— Постой, нам нужно поговорить…

Она уж спускалась по ступенькам.

— Не нужно.

— Но я хотел еще раз попросить прощения…

Китти ускорила шаг.

— Не стоит.

— Нет-нет, я был не прав и должен…

Китти мельком взглянула на него, сворачивая на площадке второго этаж на следующий лестничный пролет.

— Я же сказала — забудь.

— Китти!

Рик догнал ее лишь в холле. Хотел было схватить за руку, но счел за благо этого не делать. Тем более что Китти вдруг сама обернулась.

— Послушай, оставь меня в покое. Ладно? Приехал отдыхать, вот и отдыхай! Гуляй, дыши свежим воздухом, пей минеральную водичку и…

— Хорошо, только скажи, что прощаешь меня.

Китти сжала губы.

— Не отстанешь?

— Нет, пока не добьюсь ответа.

— Что ж…

Отвернувшись, Китти решительно зашагала по коридору, и Рику не осталось ничего иного, как вновь двинуться за ней. Но она вдруг толкнула какую-то дверь, и оба они вошли в просторное помещение — Рик не сразу сообразил, что это гостиная.

Там находились все постояльцы пансионата — все, кроме Эвелин. Их было немало — десять человек. Они расположились кто где, но каждый имел при себе — на коленях, на столике или на подлокотнике кресла — табличку с крупными цифрами. Как только Рик обратил на это внимание, какая-то коротко стриженная девушка отчетливо произнесла:

— Пятьдесят девять!

— Есть, — спустя несколько мгновений откликнулся кто-то.