Для подростков или Вся правда о наркотиках

В частности, так компенсируется утрата материнской любви. На первый взгляд, между любовью и едой мало общего. Тем не менее любая, даже самая равнодушная мать, родив ребенка, кормит его, вследствие чего у малыша возникает первая ассоциация «еда =любовь». А если другие нормальные проявления любви — телесный контакт, ласковая мимика, воркование, игры с ребенком ограничены, еда становится самым важным аналогом любви. Строгие, холодные, ворчливые матери и отцы, самоустранившиеся от воспитания детей, своим поведением провоцируют появление пищевой зависимости.

Здесь, наверное, немало народу обидится. И даже почувствует желание захлопнуть книгу. Подождите. Выслушайте и нас. Мы не предполагаем обвинять читателей этой книги в том, что они были плохими родителями. Скорее всего, они были нормальными родителями. Или хорошими. Но потребность во внимании и в душевном отклике у всех разная. Иную потребность сложно удовлетворить: ребенок пытается уравновесить свой страх перед миром все новыми и новыми порциями родительского одобрения. И, как это бывает с любым «волшебным помощником», его постоянно не хватает. Чувствительность падает, доза растет, восприятие деформируется. Многие дети принуждают родителей к гиперопеке, а потом им же предъявляют претензии: вы неправильно меня воспитывали, поэтому я такой некондиционный и нежизнеспособный. А родители злятся или разводят руками: да, душенька, мы виноваты перед тобой, ужасно виноваты… Хотя, вероятно, виноват кто-то другой.

Нельзя не учесть и тот фактор, что в этом мире родители… себе не принадлежат. На них давят жизненные реалии, которых невозможно избежать: работа, учеба, карьера, дедушки-бабушки, материальные потребности и потребность побыть собой, то есть отдохнуть от всех, черт бы их побрал. Поэтому бессмысленно требовать от родителей, чтобы те превращались в неиссякаемых доноров одобрения, обожания, общения и т. п. Единственный навык, которым родные и близкие обязаны снабдить свое детище — это навык к самостоятельному, самодостаточному существованию. К сожалению, это не только сложно сделать. Это еще и сложно принять: многим мамам и даже некоторым папам подсознательно хочется, чтобы их ребенок подольше оставался маленьким, зависимым, контролируемым. Вот от этой установки надо избавляться. Иначе вы наживете множество проблем.

В частности, вы поспособствуете формированию и подкреплению у ребенка склонности к аддикции. Это происходит на удивление обыденно и незаметно. Пищевая зависимость, например, складывается из следующих паттернов:

1) кормление по жесткому графику, а не по мере возникновения потребности в пище;

2) отказ при попытках выбора пищи ребенком;

3) манипулирование: «Съел всё — хороший, капризничаешь или оставляешь в тарелке — плохой»;

4) запрет со стороны взрослых на любые агрессивные проявления — тогда агрессия находит выход в «уничтожении» пищи;

5) высказывания типа: «Вот станешь большим — будет можно, а пока маленький — нельзя».

Бессознательное, как мы уже говорили, структурируется не буквальным, а подразумеваемым содержанием родительских наказов. Дети, воспринимая требования взрослых на своем «марсианском» языке, усваивают правило: «Большой — значит, взрослый, следовательно, чем больше ты ешь, тем ты становишься больше и взрослей». Есть и другая трактовка: «Оставайся маленьким, позволь другим все решать за тебя, откажись от ответственности».

Расстройства питания чаще всего возникают в тех семьях, где общение с детьми ненормально усложнено: например, родители отдают двойственные указания, в которых одновременно содержится и выражение родительской любви, и неуважение к попыткам самовыражения ребенка Таким образом, они дают ему понять: мы так любим тебя, что будем жестко контролировать каждый твой шаг. Независимости ты не получишь, ни сейчас, ни в будущем. А такая перспектива не может не вызывать страха и уныния.

Строгий контроль со стороны родных в сочетании с дискредитацией внутреннего образа ребенка заставляют детей, в особенности девочек, обращать внимание на ту единственную сферу влияния, которая остается в распоряжении ребенка, — на его собственное тело. Девочка будет его совершенствовать, переживать по поводу его «уродства», периодически срываться в обжорство, компенсируя очередную эмоциональную вспышку… Учтите: все это — последствия борьбы с родителями за независимость и индивидуальность. И вполне вероятно, давно проигранной борьбы.

Когда потребность в безопасности, в самостоятельности, в любви оборачивается наращиванием жирового защитного панциря, а сознание вступает в конфликт с потребностью в самоуважении и в признании, рождается психологический дискомфорт. И здесь окружающие могут ручку приложить:

1) если один из значимых взрослых транслирует мнение типа «Полнота — это уродство»;

2) если в пубертатный период ребенок становится уязвимым для подростковой субкультуры и подвергается гонениям и насмешкам в среде ровесников;

3) если подросток со сформировавшейся пищевой зависимостью усваивает принцип «Стройность — это сексуальная привлекательность».