Для спящих ночь, для стражи день…

— Как раз тогда, когда я мечтал хорошенько поваляться,— заметил он. — Вот так мы и живем.　

— Может, попросить поехать мистера Райса вместо вас?　

— Нет, мисс. Приказ есть приказ, и хозяин сказал, чтобы ехал Оутс. Кроме того, я не доверил бы ему машины. Никто, кроме меня, не заставит мою милашку карабкаться по этим холмам.— Он повернулся к жене: — Закрой за мной дверь, когда я выйду. И помни: пока меня нет, тебе надо быть вдвое осторожнее.　

Элен охватила внезапная тревога при мысли, что она теряет такого защитника. Видя его гигантскую фигуру и добродушное лицо, она чувствовала себя в безопасности. Ее вовсе не утешало то, что, возможно, она сама виновата в отъезде Оутса.　

«Если бы я сжала зубы и оставила в покое доктора, он не сказал бы, что старуха в критическом состоянии, и тогда Оутса не отослали бы ночью, — подумала она. — Профессор сказал, что мы сами… «совершаем естественные и, очевидно, необходимые для нас действия». Но разве кто-нибудь подталкивал меня сделать это?»　

Вдруг она вспомнила, как сестра Баркер пугала ее, и вздрогнула.　

— Ах как бы мне хотелось, чтобы вы остались дома!— сказала она Оутсу.　

— И мне тоже, мисс, — ответил тот. — Но с вами ничего не случится, ведь в доме остается еще пара здоровых молодых парней, не говоря уже об этой сиделке.　

— Когда ты вернешься? — спросила миссис Оутс.　

— Как только исполню приказ. — Он повернулся к Элен: — Скажите хозяину, что я заведу машину и подожду его на дороге перед домом, вдруг он захочет поговорить со мной.　

Элен передала послание профессору, который вернулся в кабинет. Он старался сдержать раздражение, но было заметно, что ее приход ему неприятен.　

— Благодарю вас, мисс Кейпел, — сказал он. — Но Оутс знает, за чем его послали и где это взять.　

Элен очень хотела, чтобы Оутс поскорее уехал и быстрее вернулся. Она вышла в прихожую, защищенную от бешеной бури лишь дверью. Ветер ударял по крепким дубовым доскам, словно кулак в железной перчатке, потоки дождя с ревом низвергались по трубам, и Элен, чувствуя себя одинокой и покинутой, еще сильнее пожалела, что лишилась Оутса.　

Она услышала, как он вывел машину из гаража, и ей захотелось открыть дверь, чтобы попрощаться с ним. Но она вспомнила, как буря ворвалась в дом вместе с доктором Перри, как замигала и едва не потухла лампочка, и отказалась от этой мысли.　

Дряхлый мотор издал несколько громких протестующих хлопков, похожих на отдаленные взрывы, потом загудел, и машина тронулась. Элен еще постояла, пока звук мотора не замер вдалеке, и с упавшим сердцем проскользнула в холл, где застала оживленную перепалку между мисс Варрен и Стефаном Райсом.　

— Это правда, что у вас в спальне собака? — спросила мисс Варрен.　

— Святая правда, — вызывающе ответил Стефан.　

— Немедленно уберите ее в гараж.　

— Очень жаль, но никак невозможно.　

Обычно спокойная мисс Варрен вышла из себя.　

— Мистер Райс, — сказала она, — будьте любезны, послушайте меня. Я не потерплю животное в этом доме.　

— Все будет в порядке, — успокоил ее Стефан. — Я сегодня же смоюсь и возьму с собой собаку.　

— А куда вы пойдете? — поинтересовался Ньютон, который вышел в холл и стоял в ленивой позе, засунув руки в карманы и с интересом наблюдая за ходом поединка.　

— Конечно, в бар. У них найдется место, где я смогу провести эту ночь. И они будут рады приютить мою собаку.　

Симона, которая тоже вышла в холл, громко возразила:　

— Не будьте ребенком, Стив. Вы не доберетесь туда в такой дождь. Вы оба промокнете до костей.　

Стефан немного смягчился, глядя через открытую дверь гостиной на камин, в котором весело плясал огонь,　

— Я останусь, если останется щенок, — заявил он. — А если нет, то и я уйду.　

— Я поговорю с профессором! — воскликнула Симона. 　

Муж взял ее за руку.　

— Не беспокой шефа, — сказал он, — Его это не касается.　

Симона, не дослушав, вырвалась и бросилась в кабинет профессора. В противоположность остальным домочадцам она не боялась его. Для нее он был просто пожилым джентльменом, которого она более или менее уважала как своего тестя.　

Через несколько минут Симона вернулась с видом победительницы, за ней шел профессор.　

— Я слышал, — сказал он, обращаясь к Стефану, — что здесь возникло некоторое неудобство с собакой. Поскольку мисс Варрен является хозяйкой в этом доме, ее предубеждения должны быть законом. Но я думаю, что на одну ночь она немного отойдет от установленных ею правил. — Повернувшись к своей сестре, он спросил: — Ты слышишь, Бланш?　

— Да, Себастьян, — тихо ответила мисс Варрен.　

Она поднялась наверх, а профессор вернулся к себе в кабинет. Элен вспомнила, что еще не пила кофе. Она никогда не пила кофе в гостиной вместе с хозяевами, потому что традиционные кофейные чашечки казались ей слишком маленькими. Словно мышка, подбирающая остатки еды, она всегда подогревала кофейник, добавляла по вкусу молоко, и у нее получалось около пинты кофе с молоком, которое она пила у себя в комнате.　

После окончания рабочего дня было принято не беспокоить мистера и миссис Оутс, так что кухня становилась их собственностью. Поэтому у Элен были собственные кастрюлька и спиртовая горелка.