Для спящих ночь, для стражи день…

Дойдя до кухни, Элен, к своему удивлению, обнаружила, что не может войти, потому что дверь заперта, Вначале миссис Оутс даже не ответила на ее стук, но потом на матовом стекле двери показалась огромная уродливая тень, и замок щелкнул.　

Перед Элен стояла миссис Оутс с заспанными глазами и покрасневшим лицом.　

— Никак не могла найти дверь, — объяснила она.　

— А вы не боитесь ложиться спать с запертой дверью? — поинтересовалась Элен. — Предположим, на вас загорится платье, а мы не сможем попасть к вам.　

— Сможете. Здешние ключи подходят ко всем дверям, но их не повернешь, потому что никто ими не пользуется.　

— Конечно, — сказала Элен, — дверь закрывают на замок, только если остаются одни в целом доме или в гостиницах. Я в жизни не закрывала свою дверь на ключ.　

— На вашем месте сегодня ночью я бы смазала маслом ключ и заперла дверь.　

— Какая польза от этого! — засмеялась Элен.— Ведь к замку подойдет любой ключ.　

— Но другие ключи заржавели, — объяснила миссис Оутс.　

Когда Элен передала приказание профессора, миссис Оутс презрительно тряхнула головой:　

— Большое спасибо его милости. Открывать дверь — это не мое дело и никогда не было моим делом.　

Миссис Оутс начала отступление в глубь кухни, но Элен ухватила ее за рукав.　

— Пожалуйста, миссис Оутс, не запирайте дверь,— попросила она. — Мне страшно будет даже подумать, что я не смогу попасть к вам. Сегодня я боюсь, как последняя дура. Я ведь надеюсь на вас больше, чем на кого-нибудь другого в этом доме.　

— Верно. — Миссис Оутс агрессивно выпятила нижнюю челюсть. — Если кто-нибудь пролезет в дом, я разобью ему башку.　

Несколько успокоенная этим, так ярко выраженным, заверением Элен поднялась по ступенькам и направилась к Синей Комнате, которая приобрела в ее глазах свою прежнюю притягательную силу. Дверь приотворилась на дюйм, обнаружив сестру Баркер, которая, казалось, поджидала Элен, прислушиваясь к ее шагам.　

— Мне нужно кое-что рассказать вам, — прошептала Элен. — Совершено еще одно убийство.　

Сестра Баркер внимательно выслушала все детали. Она задала множество вопросов относительно характера Сервиден, ее обязанностей, ее любовников. Наконец она коротко засмеялась:　

— Небольшая потеря для общества. Девицы такого сорта напрашиваются на это.　

— Какой «сорт» вы имеете в виду? — спросила Элен.　

— О, я знаю этот тип девиц. Можете мне не рассказывать… Потаскушка. Черные глазки, которые словно говорят каждому мужчине: «Пойдем в темный уголок», пухлые красные губы, зовущие к поцелую. Сплошная похоть!　

Элен удивленно смотрела на сиделку, которая так подробно описала внешность убитой девушки, — ведь она ни словом не обмолвилась об этом, и та не могла видеть ее прежде.　

— Вы раньше слышали о Сервиден? — спросила она.　

— Конечно нет.　

— Тогда откуда вы знаете, как она выглядела?　

— Я знаю, как выглядят девушки из Уэльса.　

— Но ведь они не все такие!　

Сестра Баркер сменила тему:　

— Что касается указаний профессора, то ко мне они не имеют никакого отношения. Открывать двери не входит в обязанности сиделки, и я, конечно, не стану рисковать жизнью и выходить из дома в такую бурю. Я не настолько глупа.　

Элен почувствовала некоторое облегчение, когда сестра Баркер перешла к своему привычному самовосхвалению, стараясь подчеркнуть важность своей роли в доме.　

Она прекрасно вписывалась в границы определенного типа представителей рода человеческого — правда, довольно неприятного, но совершенно обычного,— с которым Элен уже приходилось встречаться. Все это не согласовывалось со зловещим образом, нарисованным миссис Оутс, — полуночная злодейка, крадущаяся вниз по лестнице, когда в доме все уснули, чтобы впустить убийцу.　

— Сестра!　

Услышав уже знакомый Элен бас, сиделка повернулась к девушке:　

— Я хочу спуститься в кухню и кое-что приготовить. Вы сможете остаться с ней на минуту?　

— Конечно, — ответила Элен.　

— Больше не боитесь ее? — спросила сестра Баркер. — Когда вы успели стать такой храброй?　

— Это было глупо, — призналась Элен. — Я немного устала. Но теперь совершенно ясно чего бояться и как с этим бороться, и всякие фантазии ни к чему.　

Девушка, входя в Синюю Комнату, ожидала, что леди Варрен будет ей рада. Но казалось, старуха забыла о своем интересе к Элен,　

— Что это был за стук? — спросила она.　

— У вас очень чуткий слух, — пробормотала Элен, пытаясь придумать какое-нибудь объяснение.　

— Я прекрасно вижу, слышу, определяю на запах, на вкус и на ощупь, — резко сказала леди Варрен. — Лучше, чем вы. Вы можете сказать, какая разница между непрожаренным бифштексом и настоящим бифштексом с кровью?　

— Нет, — ответила Элен.　

Следующий вопрос был куда менее приятным:　

— А вы можете целить в глаз человеку и попасть, не промахнувшись?.. Что это был за стук?　

— Это был почтальон, — сказала Элен, прибегая ко лжи, лишь бы не нарушить приказание профессора. — Оутса услали за кислородом, как вы знаете, я была далеко и не слышала. Короче вышло так, что открыть ему было некому. Все считали, что это не их дело.