Для тебя

Справа находилась кухня, перед ней, отделённая барной стойкой, обеденная зона. Я видела, что кухню переделали и довольно хорошо, хотя и не недавно, но она определённо была не первоначальная. Кто-то вложил в неё достаточно денег, и полагаю, что этот кто-то – Колт, и сделал он это для бездетной Мелани в надежде, что кухня успокоит её тоску по ребёнку. Именно так поступил бы мужчина — или, если говорить честно, заботливый мужчина — ради жены, которая страдала от болезни, которую он не в силах вылечить.

В задней части дома двойные двери вели в комнату, в которой, как я предположила, Колт проводит своё свободное время. В основном потому, что именно там он держал большой телевизор с плоским экраном (который как раз оказался новейшей моделью, но мой опыт подсказывал, что, когда дело касается телевизоров, мужчины не мелочатся). Перед телевизором под углом друг к другу стояли два больших кресла с откидывающейся спинкой, между ними столик, в углу стереосистема, вокруг неё множество узких полок, забитых дисками, на стенах неоновые знаки с марками пива, переехавшие сюда из бара, и шикарный бильярдный стол. Изначально этой комнаты не было в доме, её пристроил Колт или его предшественник. Учитывая зарплату полицейского, а также кухню и моторную лодку, пристройка, скорее всего, появилась здесь до того, как Колт купил этот дом для Мелани.

Слева находился коридор, который вёл к двум спальням и ванной комнате. Я знала это, потому что бывала во многих домах такого типа.

— Тебе сюда, — сказал Колт, и я перевела взгляд с коридора на него.

Колт выпрямился и снова взял мою сумку. Уилсон, мой пушистый серый кот, выставил передние лапы из переноски, а задними всё ещё стоял внутри. Он осматривался на новом месте и наверняка желал обладать руками, как у человека, чтобы задушить меня, ведь за последние четыре дня ему приходится переезжать уже в четвёртое место.

У меня не было времени успокоить кота, потому что Колт подтвердил свои слова, исчезнув в коридоре.

Я пошла за ним. Колт вошёл в комнату в конце коридора.

Здесь тоже не осталось и следа Мелани. Синие стены. Тёмно-синее покрывало на кровати. Голубое бельё. Над кроватью висела выполненная в коричневых тонах фотография «Шоколадного магазинчика Гарри» — старого бара на углу кампуса Университета Пердью, в котором мы с Колтом и Морри проводили много времени. На снимке была барная стойка и полки за ней, никаких людей, только дерево, стулья, полки, бутылки, зеркало позади стойки — всё выглядело таким же старым и клёвым, как и в реальной жизни.

Я хочу такую фотографию, она чертовски потрясающая.

Но моё внимание привлекла кровать. Она огромна. Огромная королевская кровать.

Колт крупный мужчина, но, думаю, даже он может потеряться на этой кровати. Я точно потеряюсь. Если я заберусь на эту громадину, меня будут искать целый месяц.

Колт опустил сумку на кровать и посмотрел на меня.

— Бельё поменяно, ванная вон там. — Он дёрнул подбородком, и я увидела за открытой дверью большую ванную комнату, ещё одну пристройку, скорее всего, появившуюся здесь до Колта и Мелани. — Обустроиться сможешь позже. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.

Я перевела взгляд с двери в ванную на Колта, но он уже выходил из комнаты. Я снова последовала за ним.

К этому времени мама с папой уже зашли в дом. Мама делала кофе в кухне. Папа держал в руках переноску Уилсона и направлялся к боковой двери на кухне, которая, вероятно, вела в гараж позади лодки. Уилсон осторожно ступал по ковру. Он принюхивался, чуял запах Пака, и ему это не нравилось. Кроме меня и Уилсона, остальные не были новичками в этом доме. Они чувствовали себя удобно, как дома, где им рады, и у меня мелькнуло неприятное чувство, которое я безуспешно попыталась проигнорировать.

Колт остановился у обеденного стола.

— Я достал свои выпускные альбомы, тебе нужно их просмотреть. — Он постучал пальцем по стопке из четырёх больших альбомов в твёрдых переплетах на столе, а потом взял листок бумаги и, помахав им, положил его сверху. — Это список учащихся, которые занимались геометрией у миссис Хоббс на втором уроке в твой первый год в старшей школе. Просмотри эти имена, просмотри альбомы, подумай, кто может подходить под психологический портрет, который мы получили вчера. Не только из этого списка, любой человек. — Колт посмотрел мне в глаза. — Твой отец рассказал тебе про психологический портрет?

Я кивнула.

— Хорошо. Смотри. Думай. Позвони мне.

Он говорил короткими, рублеными фразами, и мне подумалось, что он не хочет тратить на меня время, и ещё подумалось, что это потому, что он злится на что-то, скорее всего, на моё замечание утром, или на то, что вчера я сбежала от него, когда он повёл себя, как полный засранец, или на то, что я вообще нахожусь в его доме.

Колт повернулся к маме:

— Мне нужно на работу.

Мама подошла к барной стойке со стороны кухни и положила на неё ладони.

— Почему так срочно? Я думала, ты не работаешь над этим делом.

— Рано утром в городе обнаружили тело.

Я резко втянула воздух и сделала это так громко, что Колт снова повернулся ко мне.