Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты

Поэтому когда мы поднимались на борт под всеобщие радостные вопли, я только напряжённо улыбалась. А вот когда на шхуне повисла гробовая тишина, потому как мужики рассмотрели нас вблизи, просто стояла столбом и молча разглядывала команду. Аютан придерживал падающую челюсть, Данко то зажмуривался, то широко открывал глаза, словно ему туда что-то попало, Тиль таращился, и казалось, что глаза у кока вот-вот вылезут на лоб. Кул, Найр, Тощий Сол и остальные словно языки проглотили, напоминая статуи. Макс не выдержал первым. Он подошёл к Тилю и хлопнул его по плечу, широко улыбаясь:

– Придётся тебе, дружище, просить кого-нибудь из моих братьев за ссвугами сплавать! Как видишь, я уже к этому не приспособлен!

Кок побледнел и начал оседать.

– Мак-к-кс… – голос капитана подрагивал.

– Кари считает, что узнать меня довольно легко.

– Ма-а-а-а-кс!!! – завопил Данко и бросился к нему, раскинув руки. – Макс! Макс! Не может быть! Так не может быть!!! Превращение! Это же превращение!!!

Команда «Медузы» Макса любила, однако только Данко и Ают осмелились обнять его, а вот ко мне никто так и не подошёл. Вдруг Бумер с радостным визгом бросился вниз по лестнице, ведущей к моей каюте. Я дёрнулась. По ступенькам медленно поднимался Дайк.

– Решил сделать вам сюрприз… – выдохнул он, стремительно бледнея. – Но, похоже, вышло наоборот… – я пропустила мимо ушей тон его высказывания и повисла на шее друга.

Ночевали мы на острове. Ангалинам нужно было отдохнуть, а мне хотелось побыть на суше перед дальнейшим плаваньем. Мои золотые татуировки произвели на всех неизгладимое впечатление, без предварительных низких поклонов теперь со мной никто не заговаривал, даже капитан. Как я и предполагала, мой любимый лекарь всё понял. И очень явно показалось, что я могу потерять близкого друга, настолько сильные эмоции отразились на его лице.

– Ты счастлива? – тихо спросил он, когда мы вечером сидели у костра на берегу. Ком подступил к горлу. Макс порывисто обнял Дайка и потащил куда-то вглубь острова.

Подслушать, о чём ушли поговорить мои парни, хотелось страшно, но я не пошла за ними. Понятно, что обо мне. Вот только сказать, что люблю кого-то больше, я не могла. Несмотря на то что Макс стал полноценным мужчиной и притом таким, что лишь от одного его внешнего вида «сносило крышу», Дайк был дорог не меньше. Ещё в пути мы часто говорили о нём. Макс не раз и не два повторял, что знает, насколько сильно Дайк любит меня и как я люблю его. А также просил не мучиться дурацкими сомнениями и необходимостью делать выбор, ведь Дайк для него больше чем друг. А теперь мы знаем, что надо сделать для того, чтобы вернуть ему полноценное здоровье. Если выдержать столь серьёзное испытание получилось у Макса, то получится и у него. Главное – попасть в Храм, и не важно, «работающий» или нет. Рекс на прощанье вложил в мою ладонь пару ампул со «слезами», как сказал, на всякий случай, да одна из вскрытой пары осталась у Макса.

Бумер носился где-то в ночи. Ангалины расположились на берегу, отдыхая и доедая добытых на закате турманов. Ну а я ходила вокруг костра, ожидая, пока мои мальчики выяснят отношения. Отплывать мы собирались на рассвете и уже не в Латрас, а в Перрикол. Буквально день назад к «Медузе» приплыли ангалины от Карелла с новостью, что город рудокопов сдался почти без боя, так как наместники Инзара уже знали о гибели своего покровителя. Также Ают сообщил, вернее доложил, что охрана Латраса значительно усилена и с моря, и со стороны суши, так что за безопасность можно пока не беспокоиться. Поэтому я и приняла решение держать курс к нашему Атаману, ведь ему ой как много нужно было рассказать.

Дайк вернулся один, сел у костра и после долгой паузы сказал:

– Отблески пламени так играют на твоём лице… словно звёзды в небе сверкают. С момента как я увидел тебя, песня Гая не выходит из головы. Ведь ты теперь ещё более явное воплощение… «звезда, упавшая с небес». Вот никогда бы не подумал, что ангалины способны создавать такую красоту…

Я усмехнулась:

– Главное, что шрамов совсем невидно, а это сверкание мы переживём как-нибудь… Награду Великого Ангалина я буду носить до конца дней своих, – присев на толстую корягу, я взяла его за руки: – Ты можешь быть здоров. Макс рассказал?

Дайк кивнул и улыбнулся. Моя любимая ямочка на щеке появилась и тут же пропала, а я так по ней соскучилась!

– Выходит, я такой же анг, как и Макс, да и, вообще… все…

– Ну-у-у… – протянула я, – не совсем такой, конечно…

Дайк напрягся, а я прижалась к его боку:

– Ты мой анг… Мой личный… И я никому тебя не отдам.

Сначала он пялился в костёр, а потом хитро улыбнулся:

– Богиня заявляет на меня свои права?!

– Богиня хочет, чтобы ты был рядом и позволял любить себя столь долго, сколь это возможно…

– Я хочу этого больше всего, просто подумал, что стану лишним теперь… когда Макс такой…

– Красавец, да? – я хихикнула.

Нянь кивнул и принялся водить пальцем по золотым рисункам на щеке и шее:

– Не знаю, кто может быть достоин такой невероятной девушки, как ты, Кари… Только бог, наверно…

– Думаю, лишь тот, кто может любить меня как ты…