Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты

На площади стояла виселица с пятью свисающими верёвками, а неподалёку на помосте плаха. Картина, точь-в-точь, как я видела в разных исторических фильмах. Никаких дополнительных сообщений или приказов на досках для объявлений не было. Я не могла поверить: заключённый, смертник и к тому же не просто какой-то обычный преступник, а из «золотой» банды, исчезает из камеры, а никто и ухом не ведёт! Чудеса, да и только! Но мне-то такая ситуация, как раз на руку! Фантастическое везение! Возможно лишь одно объяснение. Из Банкорской тюрьмы нельзя убежать! Все уверены в этом настолько, что никто даже не допускает мысли об обратном! Вот поэтому пока никто и не чешется. Что ж… Посмотрим, что будет дальше!

Крианн не очень сильно удивился, увидев меня на пороге. Он просто оглядел меня с ног до головы и сказал:

― Доброе утро, эрдана Карина… С вами всё в порядке?

― Доброе утро, фаэдр Крианн. Спасибо, всё хорошо…

― Тогда проходите, скоро будет завтрак.

Я достала жемчуг, предназначенный для хозяина, и сунула ему в карман:

― Наш общий знакомый просил передать…

Крианн одобрительно кивнул и похлопал себя карману.

― Он покинул Банкор, так что отдайте его долю мне… Я тоже скоро отправляюсь, поэтому, если можно, с продажей не тяните…

― Я всё понял, эрдана, будет сделано. А он вернётся?

Я пожала плечами:

― Не знаю… Возможно, что нет… Но его брат должен прибыть на замену…

Мужчина пристально посмотрел на меня, а потом тихо спросил:

― Откуда вы это знаете? Ангалины с людьми не разговаривают…

Я не придумала ничего другого, как ответить:

― Окатан слухами полнится…

Мой собеседник заулыбался в широкую бороду и погрозил мне пальцем:

― А с вами приятно иметь дело, эрдана Карина!

― Кари… Можно просто, Кари…

Казнь должна была состояться на следующее утро, а ещё через сутки начиналась праздничная неделя. Народу в Банкор прибыло столько, что на улицах, вернее, мостах было не протолкнуться. Почти целый день после того, как я распрощалась с Грасом и Максом, я провела в своей комнате: сначала плакала, потом заснула, а после, опухшая и зарёванная, заявилась к Мозговому в библиотеку.

Профессор ползал по полу, вычерчивая карту на большом плотном листе. Глянув в мою сторону и не говоря ни слова, он полез в заветный шкафчик.

― Тебе не кажется, что если будешь продолжать меня спаивать, то я стану алкоголичкой?

Он достал бутылку красного вина и разлил по бокалам:

― Нет, не кажется…

― Почему?

― Тебе такая участь не грозит, моя дорогая… тебя не тянет,― и он хитро улыбнулся,― да и пьём мы, не по-настоящему. Хотя мне… очень нравится это дело…

Я взяла бокал и уставилась в бордовую жидкость:

― Но ведь ты ― это я…

― Верно…― он присел рядышком и прижался головой к моему виску.

― Тогда я опять ничего не понимаю…

― А надо ли понимать? Может важнее чувствовать?

Я сделала глоток, и терпкое вино разлилось теплом в желудке.

― Что ты хочешь этим сказать?― я еле сдерживалась, чтобы опять не разрыдаться.

― Скажи, только честно… Какие чувства, эмоции, ощущения ты сейчас испытываешь?

Я глубоко вздохнула:

― Тоску… боль… жалость к себе, какую-то непонятную обиду и… острое желание того, чтобы всё это закончилось… Я опять осталась одна…

― Почему одна… А я?

Я глянула на Мозгового: его глаза были влажные и запах, который я периодически ощущала возле него, усилился.

― Прости… прости, Мозг…― отставив бокал, я обняла его и спрятала лицо от пристального взгляда.― Как я могла такое сказать… Ведь ты со мной, всегда со мной… По крайней мере, в этом мире…

Профессор нежно гладил меня по спине и шептал:

― Ты не одна… Не одна, девочка моя… Оглянись вокруг, у тебя здесь уже столько друзей и не только… А про меня и говорить нечего. Ты для меня всё… Всё, что в жизни есть у меня, как поётся в песне. Я живу только благодаря тебе… Если бы не ты… Если бы не ты…

«Странно… Как загадочно он говорит… И о чём?! Я опять ничего не могу понять…». Подняв глаза, я глянула на Мозгового и… не смогла оторваться. Его глаза из карих стали тёмно-фиолетовыми и в них, как тонкие узкие молнии, светились сиреневые прожилки. Такой нежный, лиловый оттенок я часто видела в ночном небе, в размытом контуре самой прекрасной туманности.

То, что произошло дальше, объяснению не поддаётся. Словно под каким-то гипнозом, мои губы открылись и, не отрываясь от глубин этого космического взгляда, я впилась рот Мозгового жарким поцелуем. А он… Он ответил… И так!!! Никто и никогда меня так не целовал! Сколько времени длилось это безумие не знаю. Я открыла глаза и вскочила. За окном вечерело, но до темноты было ещё далеко. Сердце колотилось как бешеное, а внутри, внизу живота, известные всем бабочки, так хлопали своими крылышками, что казалось, будто сейчас я распадусь на сотни или тысячи порхающих созданий. Что это было?! Хотя… Стоп… Что это я знаю… И как называется такое физиологическое ощущение, тоже знаю… Но как?! Откуда?!