Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании

– Разве ты не зн-а-ешь? Виктор раскрыл наши планы! Он в ярости!

– Знаю, знаю, – досадливо махнул рукой Штайнберг. – Покричит и перестанет, у дворян всегда так заведено. На нас, впрочем, он уже не сердится.

Все трое вытаращились на него.

– Когда это вы успели с ним помириться? – уперев руки в бока, осведомилась Эвике.

– А я с ним и не ссорился, – парировал фабрикант. – И вообще, это была твоя идея, а не моя. Твоя и этого англичанишки. Вы меня убедили, вам и ответ держать!

Его пальцы, словно капкан, сомкнулись на ее запястье. В ту же секунду перед ним вырос Уолтер, но отлетел в сторону, сраженный ударом в грудь. Леонард с полуоткрытым ртом наблюдал за происходящим.

– Отец, что ты д-делаешь?

– А вот я тебе сейчас объясню, – процедил Штайнберг.

С легкостью он перехватил и другое запястье Эвике, вытянув руки перед собой, чтобы девушка не могла достать до него коленом. Она попыталась укусить его за пальцы, но взвыла, почувствовав, как хрустнула кость. От боли перехватило дыхание.

– Дернешься – сломаю, – предупредил вампир и обернулся к сыну, криво улыбаясь. – Мы не можем с ним бороться, сынок. Ты бы видел, как отсюда драпали гости. Они его тоже боятся. Было бы глупо восставать против такой силищи, правда? Нам остается только подчиниться и примкнуть к нему. Пойдем, Леонард. Мы отдадим Виктору смертных и разделим его торжество.

Уолтер поднялся на колени и, опираясь на стену, пошел на Штайнберга, но сын встал между ними. По какой-то непонятной причине он был совершенно спокоен.

– Пойдем, отец. Мы м-можем привести ему Уолтера с Эвике. Мы можем даже просидеть на его пиру до самого утра, только потом я выйду на солнце.

– Что-о-о? – взревел фабрикант.

– Если у меня не хватит сил, чтобы совладать и с Виктором, и с тобой, я хотя бы не буду участвовать в том, что считаю неп-правильным. Мне остается только уйти.

– Что ты несешь, недоумок?

– Ума у меня и правда немного, – согласился Леонард, – но кое в чем я разбираюсь. Эти люди мои друзья. Ты можешь или убить нас, или…

– Или что?

– Или отпустить всех троих.

– Это шантаж!

– Других средств у меня не осталось.

Поколебавшись, вампир выпустил руку Эвике. Девушка едва не рухнула на пол, но устояла и сразу же подбежала к Уолтеру, прижалась к нему, глядя на фабриканта с испугом и ненавистью.

– Я не сомневался, что ты так и п-поступишь, отец. На самом-то деле ты добрый. Просто мир не позволил тебе остаться таким, – и Леонард с нежностью погладил отца по плечу.

Хмыкнув, тот отвернулся.

– Порою мне и правда хочется побыть кем-то другим, – проговорил он.

– У тебя есть шанс. Если раньше, будучи человеком, ты жил по звериным законам – урвать себе побольше, растоптать остальных – то почему бы теперь не пожить по-человечески?

– Все это пустая философия, – скривился фабрикант, – противно и слушать этакую блажь.

– И все равно, пойдем с нами, а?

– Куда, Леонард? Нет такого уголка на земле, где он не сумел бы до меня дотянуться. Для меня все кончено. Я остаюсь.

– Но подумай…

В отдалении послышались голоса. Друзья вздрогнули и огляделись затравленно.

– Бежим обратно, – шепнула Эвике, увлекая за собой жениха. Юный вампир остался на месте, умоляюще глядя на отца, но Штайнберг отпихнул его – кончай юродствовать и беги!

– Мы еще встретимся, отец, – пробормотал Леонард, – и тогда все будет по-другому, и мы будем другими.

За ними уже затворилась дверь, когда в коридоре появились двое вампиров – Готье и еще один упырь, который старательно копировал его ухмылку.

– Есть здесь кто-нибудь? – спросили они у Штайнберга.

– Нет, – отозвался фабрикант.

Здесь и правда, никого не было. Совсем никого.

* * *

– Мы должны что-то придумать, – захлебываясь, шептала Эвике, пока они пробирались по лазу, который вывел их во внутренний дворик замка, довольно запущенный, но с одним неоспоримым преимуществом – там не было вампиров.

– Возвращаться нельзя, – отрезал Уолтер.

– Но мы не можем ее здесь оставить!

– Никто и не думает ее бросать. Пусть Гизела спустится вниз, связав веревку из простыней.

– Наши простыни такие ветхие, что даже Гизелу не выдержат, – засомневалась Эвике, как вдруг их окликнул знакомый голос:

– Стойте!

Словно сказочная принцесса, Гизела фон Лютценземмерн стояла у окна. Длинные черные волосы развевались на ветру, и сама она, казалось, готова была взмыть в небо. Старомодное белое платье с высокой талией дополняло ее образ. В руках виконтесса держала свою фату, комкая ее как ставшую ненужной тряпку. Лепестки флер-д-оранжа осыпались и, кружась в воздухе, падали первыми хлопьями снега.

– То есть, нет, я имею в виду – бегите отсюда!

– А ты? Спускайся, мы ждем тебя!

– Вы должны как можно скорее покинуть замок! – словно не расслышав, прокричала Гизела.

– Без тебя? Гизела, спускайся, у нас нет времени на уговоры!

– Пожалуйста! – Эвике протягивала к ней руки. – Попробуй связать простыни… или… или занавески на кровати, или просто прыгай, мы тебя поймаем.

– Твои не пришли за тобой, Гизела. Так и сбежали бы, если бы ты их не окликнула… Хорошие же у тебя друзья, – вкрадчиво прошептал Виктор.