Длинная тень ожиданий

– Дождись Алтына, я отправил его к тебе, прикрепи сумку с обезболивающим к ошейнику и отправь ко мне, напрямик он быстрее прибежит. И сам приезжай. Захвати все, что может пригодиться.

– В ее положении пригодится только операционная, но туда надо доехать. Ладно, жду мальчика и готовлю машину.

Дмитрий осмотрелся, увидел графин, смочил салфетку и приложил к губам раненой, затем промокнул этой же салфеткой ее лоб, щеки. Она заговорила:

– Не вызывайте никого.

– Почему?

– Если узнают, что я жива… добьют.

– Вы кого-то подозреваете? Это важно, вы должны знать, кто послал к вам убийцу.

– Муж… у него повод… есть…

– Ладно, молчите пока и не шевелитесь. Я здесь, никуда не уйду.

– Спасибо…

Ния прикрыла веки, а он нащупал пульс и посчитал удары. Вскоре прибежал Алтын. Дмитрий снял с ошейника небольшую сумку, достал шприцы, упаковку с ампулами, пузырек со спиртом и упаковку ваты.

– Сейчас будет немного легче, – пообещал он. – Но это не значит, что можно… бегать. Так… вот и все. Отдыхайте, Ния, а я должен встретить отца, он у меня большой молодец, поэтому отойду ненадолго, хорошо?

Она прикрыла глаза, согласившись, впрочем, выбора у нее не было. Дмитрий встретил Богдана Аркадьевича, тот прошел в гостиную, остановился над Нией, а у сына готово было предложение:

– Везем в больницу?.. Раздумываешь? У тебя был подобный случай.

– Осколок. Я вынимал осколок, а не нож, хотя и ножи вынимали. Нет, Дима, сами не довезем. Мы не знаем, насколько крепко сидит нож, что он повредил. Нужна реанимационная машина. Звони дяде Коле, у него есть, у него все есть. И пусть готовит операционную… Ну и сам готовится в мои ассистенты, ты тоже будешь помогать. Срочно звони, на счету каждая минута!

* * *

– Было нелегко, боялись, что не довезем, – подводил итог Дмитрий, – потом боялись, что умрет на операционном столе, потом – что не выходит из комы. Но как видите, Ния сидит перед вами.

– А что не так с ножом? – полюбопытствовал Протасов.

– С ножом как раз все так, – сказал Дмитрий. – В сущности, ничего сверхъестественного, просто у Нии патология.

– Моя мама рано умерла из-за сердечного заболевания, – вставила она. – А я никогда не чувствовала, что у меня какие-то патологии. Утомлялась, но это естественно, нагрузка-то большая.

Выслушав главную виновницу, Илья Ильич обратил свой взор снова на Дмитрия, тот продолжил:

– Именно патология спасла Нию. Во-первых, сердце уменьшено в размерах, во-вторых, смещено немного влево. В сущности, сдвиг влево нестрашно, а второй проблемой сейчас занимаются кардиологи. Но этих миллиметров хватило, чтобы лезвие не задело сам орган, а вот потеря крови была существенной. Вон Майоров постоянный донор, стал буквально кровным братом Нии.

– Да уж, – кивнул Майоров, – Ния Константиновна выжала из меня литры крови, как вампир. И не только из меня.

Илья Ильич смотрел какое-то время на него и на группу у окна, как на нечто аномальное в этом безумном мире, озадаченность он даже не скрывал. Но и подозревал, что эти на вид благородные люди где-то как-то врут, чтобы создать коллективный образ высокодуховных единиц из подлой человеческой породы. Наконец с большим недоверием спросил:

– То есть, что босс жива, знали не только те, кого я назвал?

– У нас есть, – смутился Майоров, – исключительно доверенные лица как в управлении, так и среди рабочих.

– И что, никто-никто не сдал? – не верилось Протасову.

– Не сдали. Потому что все поголовно заинтересованы, чтобы Ния вернулась на свое законное место. Она классный руководитель, достойный продолжатель дела отца, с ней легко работать, да и человек хороший. У нас много работает народу, а это неплохие зарплаты, премии, к празднику подарки, собственный дом отдыха на море, когда любой человек, уборщица или руководитель, могут поехать с семьей на отдых, у кого нет машины – доставят нашим автобусом. И отношение к каждому как к родственнику, никаких классовых комплексов, за все это и уважают ее. Завтра она придет на работу, знаете, что будет? Праздник. Большой.

– Ладно, но страсть как интересно… Зачем вы затеяли всю эту камарилью с шифровкой? Зачем нужно было прятаться? До сих пор не понимаете, что вас всех могло уже не быть?

* * *

Ния очнулась и не понимала, где находится. Как ни странно, она помнила все, что случилось, словно это было вчера, а сегодня открыла глаза – белый потолок. И подумала: «Я умерла. Вот как это выглядит… мертвая, но будто живая». Мысль утешила, не так все плохо, оказывается. Попробовала повернуть голову и застонала, потому что голова не поворачивалась, а боль обозначилась во всем теле. Над ней склонилось красивое женское лицо, которое улыбнулось:

– Ну, слава богу.

– Вы кто? – шепотом спросила Ния.

– Я мама Клима. Майорова.

– И вы умерли?

– Я? Нет, дорогая, я живая. И ты жива. Тебе сделали операцию, три дня ты не приходила в себя.

– Столько прошло времени? Позовите Клима…

– Сам придет. Он все свободное время проводит здесь, помогал мне, кровь сдавал. Лежи, а я позову доктора.