Читаем Длинноногий папочка полностью

Глаза Джеруши с тоской смотрели на дверь. Ее голова шла кругом от волнения, и она хотела только одного — убежать от скучных наставлений миссис Липпет и собраться с мыслями. Она поднялась со стула и сделала шаг назад. Но миссис Липпет остановила ее жестом. Она не хотела упустить такой благоприятный случай поговорить.

— Я верю, что ты будешь глубоко благодарна за эту редкую удачу. Немногим девочкам твоего положения представляется подобная возможность подняться выше в этом мире. Ты должна всегда помнить…

— Я… да, мэм. Благодарю вас. Я думаю, если это все, то я должна идти, мне надо еще пришить заплатку к штанишкам Фредди Перкинса.

Дверь за ней затворилась, и миссис Липпет осталась с вытянутым лицом и раскрытым на полуслове ртом. Ее последние слова повисли в воздухе.

Джуди и другие сироты приюта Джона Грайера

Глава вторая

Письма мисс Джеруши Аббот мистеру Длинноногому Папочке Смиту


* * *

215 Фергюссен Холл

24 сентября


ДОРОГОЙ ДОБРЫЙ-ОПЕКУН-КОТОРЫЙ-ПОСЫЛАЕТ-СИРОТ-В-КОЛЛЕДЖ!


Вот я и здесь! Вчера я четыре часа ехала на поезде. Это очень забавное ощущение, не так ли? Я до сих пор ни разу не ездила на поезде.

Колледж — самое огромное и самое бестолковое место на свете — я запутываюсь всякий раз, как только выхожу из своей комнаты. Я все опишу вам позднее, когда получше освоюсь: а сейчас мне хочется рассказать вам о моих занятиях. Лекции начнутся в понедельник утром, а сегодня только суббота, вечер. И мне захотелось написать первое письмо, чтобы познакомиться с вами.

Ведь очень странно писать письма совершенно незнакомому человеку. А для меня это тем более странно, — за всю свою жизнь я написала не более трех-четырех писем, так что, пожалуйста, извините, если они не будут образцовыми.

Вчера утром, перед отъездом, мы с миссис Липпет имели очень серьезный разговор. Она дала мне подробные наставления, как вести себя в течение всей моей жизни и особенно как вести себя но отношению к доброму джентльмену, который так много делает для меня. Я должна стараться быть очень почтительной. Но как можно быть очень почтительной к человеку, который пожелал назваться Джоном Смитом [2]?

Неужели вы не могли подобрать себе имя, которое хоть как-нибудь выражало индивидуальность? С таким же успехом я могла бы писать письма «Дорогому Телеграфному Столбу» или «Дорогому Платяному Шкафу».

Я очень много думала о вас все это лето; то, что кто-то заинтересовался мною после всех этих долгих лет, наполняет меня чувством, будто я нашла нечто вроде семьи. Кажется, будто я теперь принадлежу кому-то, и это очень приятное чувство. Однако я должна вам сказать, что когда я думаю о вас, мое воображение мало что даст — я не могу вас себе представить. Я знаю о вас только три вещи:

1. Вы высокого роста.

2. Вы богаты.

3. Вы ненавидите девочек.

Как же мне к вам обращаться? Предположим, я могла бы называть вас Дорогой-Мистер-Девоненавистник. Только это было бы несколько оскорбительно для меня. Или: Дорогой-Мистер-Богач, но это было бы оскорбительно для вас; выходит, что деньги — единственная ваша характерная черта. А может, вы не всегда останетесь богатым — ведь многие очень умные люди разорялись на Уолл-Стрит. Но по крайней мере высоким-то вы останетесь всю жизнь! Поэтому я решила называть вас «Дорогой Длинноногий Папочка». Надеюсь, вы не будете возражать. Это всего-навсего интимное ласкательное имя — и мы ничего не скажем об этом миссис Липпет.

Через две минуты часы пробьют десять. Наш день разделяется на части звонками. Мы едим, спим и учимся по звонку. Это очень оживляет наш быт; я все время куда-то спешу. Вот он и звонит! Надо погасить свет. Спокойной ночи.

Заметьте, с какой точностью я подчиняюсь правилам: результат дрессировки в Приюте Джона Грайера.

С совершенным почтением ваша

Джеруша Аббот.

* * *

Мистеру Длинноногому Папочке Смиту

1 октября


ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!


Я люблю колледж, я люблю вас за то, что вы послали меня сюда — я очень, очень счастлива и все время так возбуждена, что почти не могу спать. Вы не можете вообразить, как все здесь отличается от Приюта Джона Грайера. Я никогда не представляла, что на свете существует такое место. Я жалею всякого, кто не является девушкой и не может находиться здесь. Я уверена, что колледж, в котором учились вы, не мог быть таким же хорошим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза