Длинные руки нейтралитета

– Да то ж турецкие сладости! И чем только не дают…

– Скажи уж лучше: чем только не берут.

– В сочинениях господина Гоголя читал про прокурора, тот брал борзыми щенками. Но вот сладкое… ну нет, и не слыхал даже.

– Таррот мне сам говорил: дескать, никто и никогда из его племени такого не пробовал. А они всякую выпечку из пшеничной муки очень любят.

– И что он за этакое подношение делает?

– На разведку летает, ночью лучше нас с тобой видит. На Таррота вся надежда: если пошлют корабль-одиночку, то есть шанс перехватить. И как на грех: кому-то из моих офицеров надо на ходовых завтра с утра присутствовать. Но тут, наверное, придется мне на «Морском драконе» выходить.

Хорунжий вскоре ушел. Семаков не стал расспрашивать о судьбе любителя горячительных напитков, посчитав, что это внутреннее дело казаков.

С самого раннего утра капитан второго ранга выслушал доклад от крылатого разведчика: в море шел, прижимаясь к береговой линии, небольшой корабль, направляясь на северо-запад от Балаклавской бухты.

– Таррот Гарринович, почему вы думаете, что корабль небольшой?

– На нем мало людей. От пятидесяти до двухсот. Ни одного огня. Я его нашел с трудом. Все-таки сильное волнение искажает потоки воды.

– А как же обнаружили, если не секрет?

– По потокам огня. Они пустили в ход… вы это называете машиной, и оно использует огонь.

– Весьма вам благодарен, Таррот Гарринович. А мы могли бы воспользоваться этим методом поиска?

– Да, но вам понадобится помощь Тифора.

– А без господина магистра?

– Тогда кристалл. Вот как этот, – и, повернув лапу, дракон продемонстрировал вделанный в браслет темно-красный кристалл: тот самый, которой он получил от землян. – Универсальный тоже годится, но должен быть побольше. Такой у Тифора есть.

И опять все завязано на рыжего. А ждать его возвращения с ходовых испытаний – на то времени нет. Тут Семаков подумал, что выход все же есть:

– Таррот Гарринович, а нельзя у вас этот кристалл одолжить? Мы заплатим за использование.

Крылатый ответил отнюдь не сразу.

– Можно. Но ведь вам понадобится оправа. Впрочем, здесь у меня запасные…

Дракон подошел к полочке и без труда достал с нее пластинку серебра.

– Вот. Если вы подождете, то я сделаю полноценную оправу.

Конечно же, Семаков счел, что результат стоит ожидания. Оно не затянулось: уже через пяток минут дракон протянул на лапе пластинку, в которую самыми грубыми методами был вделан камень. На пластинке виднелись руны, процарапанные когтем.

– Вот. Пользоваться надо так: вот здесь нажимаете – и амулет начинает действовать. Глядеть так… поворачивать сюда и сюда… этим ловите направление.

– Спасибо, я запомнил. Что ж, Таррот Гарринович, буду должен.

– Не сомневаюсь в вашей памяти.

Эти слова, обращенные к человеку, дракон посчитал за комплимент от себя. Но моряк этого не мог оценить: он недостаточно понимал образ мыслей драконов.

Брызги от форштевня «Херсонеса» долетали до переполненной рубки. Корабль набирал ход, приближаясь к первой отметке мерной мили.

В рубке помимо командира и старшего помощника присутствовали: баварский немец (моряк, капитан дальнего плавания) Риммер Карлович, непонятный штатский (магистр, начальствовал над установкой движков) Тифор Ахмедович, лейтенант князь Мешков и мичман Шёберг (эти двое с «Морского дракона»), лейтенант Острено (адъютант Нахимова) и капитан первого ранга Ергомышев. Последнего на ходовые испытания направил Павел Степанович, рассудив, что многоопытный командир линейного корабля сможет заметить то, что другим не углядеть.

– Ветер усиливается, – немец говорил совершенно нейтральным тоном, но капитан-лейтенант Руднев его понял правильно.

– Считаете, надо давать «Гладкую воду», Риммер Карлович?

– Да. Это прибавит, – иностранец сделал крошечную паузу, – узла два.

Никто, кроме рыжего, а также офицеров с «Морского дракона» не понял истинную причину этой заминки. Риммер просто не мог быстро пересчитать в уме скорость в своих мерах на земные.

Руднев сделал так, как учили: принял из рук рыжего магистра небольшую серебряную пластинку и нажал на нужное место. Тут же корабль окружило почти зеркальное пятно на воде.

– Весьма нужная вещь. А линейный корабль защитить можно?

– Да, Лев Андреевич, только нужно ли? Чем больше корабль, тем меньше он подвержен действию качки. А кристалл этот мало того, что дорог сам по себе, он также недолговечен. Если использовать непрерывно, то его хватит на три недели жестокого шторма или на полтора месяца умеренного волнения. А потом подзаряжать. Наши корабли меньше ваших, им это необходимо.

В разговор вмешался Острено:

– Риммер Карлович, а насколько греются эти движки?

– Этот вопрос в компетенции Тифора Ахмедовича.

Специалист уже подготовил ответ с помощью Семакова:

– На «Херсонесе» стоят чуть другие движки, они, правда, не обеспечат такой же скорости, как у «Морского дракона», зато греться не будут совершенно. Вон, кстати, он и идет.

На дистанции около трех миль к зюйду шел вышеупомянутый корабль. Руднев с некоторой завистью успел подумать, что у «Дракона» скорость побольше.

– А можно ли такие же поставить и там, чтоб не грелись?