ДМБ: Дембельский аккорд

Парк рычал моторами и лязгал металлом. В свете фар и фонарей двигались причудливые тени, и только из-за общего армейского пофигизма и закрывающего парк холмика в батальоне не была поднята тревога. Впрочем, может быть, и не поэтому. По крайней мере, достоверно известно, что дежурный по части следующим утром передал своему помдежу сто рублей и вид при этом имел такой расстроенный, какой редко бывает при возвращении долга. А помощник, наоборот, радовался так, словно эти сто рублей он выиграл в лотерею. Или еще каким-нибудь не слишком обременительным и приятным способом. Например, в честном споре.

Наконец неуместные действия закончились, и из ворот парка выкатилась крытая брезентовым тентом «шишига». Мудрецкий аккуратно прикрыл за собой ворота, сказал на прощание старлею Бекетову:

- Слушай, может, я тебя все-таки развяжу? Так даже интереснее получится - никто ничего не видел, все тихо было, сама по себе исчезла машина без бензина, а у остальных не отсосали…

- И не только она, - проворчал разведчик. - Ладно, черт с тобой, а то неудобно так сидеть-то! Зато будет своя легенда в батальоне - про Летучую «шишигу» и ее призрачный экипаж. Классно, вот сейчас с ребятами и придумаем! Молодые скоро придут, как раз расскажем, со свидетелями и доказательствами!

Заслуженная, а теперь еще и легендарная машина покатилась в ночь, освещая себе дорогу призрачным синим светом - для осторожности Резинкин все-таки опустил на фары маскировочные насадки и теперь двигался в основном ощупью. Благо дорога на шестой пост была ему знакома до последней колдобины.

- Ну, что у вас там? - радостно встретил друзей начальник караула младший сержант Простаков. - Как, перепахали все? Или сейчас съездим, помочь надо?

- Помочь надо, только по-другому. - Мудрецкий коротко объяснил Лехе, что от него требуется, и тот погрустнел.

- Не-е, это я не могу, товарищ лейтенант. И не подумайте, я не дисбата боюсь! Просто склады-то опечатаны, заперты, а там замки вроде гаражных, их не собьешь так вот сразу… стрелять разве что, так тут чуть рикошет - и совсем нехорошо получится.

- Ты кому рассказываешь, где здесь что, на этом складе?! - ухмыльнулся лейтенант. - Третий штабель от землянок, справа, на самом верху коробки стоят. Мне тут все равно делать нечего было, вот я и набил все заново. Еще теми, что Искандер привез, они тут все равно считай что неучтенка. Давай Ларя с Кисляком на шухер, а сам поможешь грузить! Мы и так вымотались за день, чтобы еще и ящики таскать. Брезент я сам уложу. Все равно никто, кроме меня, не знает, что здесь и как было.

Перед самым подъемом в батальон пришел комбат - что само по себе было явлением довольно редким, обычно его ждали только глубоко после завтрака. Первым делом Стойлохряков направился в казарму. Заглянул опасливо - через окна уже пробивался серый утренний свет, и о ночном наваждении напоминал только яркий луч из сортира. Уже более уверенно заглянул в кубрик химвзвода… Уставшие бойцы спали в самых разных позах, но все как один - с милыми улыбками полностью довольных своей жизнью людей. В кубрике стоял мощный храп, перемешанный с крепкими запахами мужского пота и грязных портянок. Все было нормально, все было как всегда, без всякой мистики и фантастики.

Возле самой двери подполковник поскользнулся. Пригляделся - по полу был размазан какой-то жирный желтый комок. Комбат брезгливо поморщился, принюхался - вроде бы ничем особенным не пахло. Или просто не пробивалось через другие ароматы. Стойлохряков присел на корточки, пригляделся, осторожно потрогал пальцем. Потом взял комок и растер в ладони. Глина. Просто желтая глина.

- Живут как свиньи, а туда же - на дембель! - раздраженно заворчал подполковник. - В кубрике полы грязные, портянки с вечера не простирнули… Взво-о-од, па-адъем!!!

Валетов, не просыпаясь, нащупал сапог, взвесил его в руке и замахнулся. Потом до утомленного мозга дошли несколько необычные и в то же время знакомые особенности команды.

Приоткрылся один глаз, сапог был опущен, и младший сержант вскочил:

- Мужики, подъем, комбат пришел!

- Ну и звездани его чем-нибудь, - простонал Резинкин, переворачиваясь на другой бок. Потом и до него дошла серьезность ситуации. - Подъем, ребята, подъем! Извините, товарищ подполковник, я думал, это Фрол прикалывается.

- Ничего, ничего, - ощерился Стойлохряков. - Юмор, это я люблю. Оч-чень люблю хорошо посмеяться. Особенно последним. Выходи строиться!

Завтракали химики с просто-таки неприличной для завтрашних дембелей скоростью. Пожирали все так, словно к ним этой страшной ночью вернулись «духовские» времена с их вечной нехваткой… Впрочем, дело было не только в голоде.

- Химвзвод, прекратить прием пищи! - В столовку ворвался лейтенант Мудрецкий. - На выход! Бегом, бегом, комбат на перехват вышел!

К моменту подхода Стойлохрякова ударная команда уже стояла в строю перед столовой.

- Товарищ подполковник, отделение дембелей взвода химзащиты прием пищи закончило, для выхода на аккорд построено! - четко отрапортовал Юрий.