DmC: Рожденные свободными (СИ)

— Не позволю… — прошипела Анна, пытаясь вырваться из каменного кольца. Но все было тщетно — бетон, сплетенный с ангельской плотью, крепко держал ее. Холод начал проникать в тело женщины, заставляя ее раскрыть рот в беззвучном крике. Единственное, что оставалось в ее мыслях — образ детей, которые скоро придут сюда и подвергнутся той же участи.

— Нет… — она предприняла еще одну попытку вырваться, но потерпела сокрушительную неудачу. Каменное кольцо лишь сильнее сдавило Анну в своей хватке, а ангел лишь улыбнулся уголком рта:

— Это бесполезно. У тебя недостаточно наших сил. Видишь — ты погибнешь только потому, что пыталась оставаться человеком…

Внезапно он замолчал, и Анна заметила, что ноздри ангела затрепетали, словно он вынюхивал что-то в ночном воздухе. Неожиданно глаза существа полыхнули белым огнем:

— Нефилим! Откуда он здесь?!

В этот же момент Анна ощутила, как кольцо вокруг нее ослабло. Не теряя ни секунды, она выскользнула из него прямо под ноги ангелу и, не давая ему прийти в себя, быстро ударила прямо в живот. Ангел издал каркающий хрип и осел на землю, серебристая кровь из его рта брызнула на лицо Анны:

— К-как?..

Анна, не слушая ангела, схватила его за голову и резким движением свернула ему шею. Тело рухнуло ей под ноги… но не почернело.

Женщина словно сквозь сон начала осознавать происходящее. Только что она убила не ангела… а человека, которым управляла одна их этих тварей.

— О Господи… — прошептала она, отступая.

Этот человек имел разум ангелов, их способности… но он был лишь пешкой, марионеткой, как и сама Анна. Ее посетила мысль, что таких слуг, как она, может быть еще очень и очень много.

Из кармана трупа неожиданно показалось что-то белое. Анна нахмурилась и, присев, вытащила находку.

И не поверила своим глазам — это был пузырек с «Шанти».

«Поедаешь наших братьев?» — всплыл в голове вопрос ангела. То есть, эти таблетки сделаны из…

Больше она не могла думать. Привалившись к стене, Анна упала на колени, и ее вырвало.

Так ее и нашел Бруно — скрюченную и кашляющую возле трупа.

*

— Отойди от них. Сейчас же.

Ее голос, лишенный страха и волнения, звучал грозно. Никогда раньше Вергилий не слышал, чтобы Кэт так говорила. Видимо, эти полгода, что она провела с Данте, серьезно ужесточили ее… или же в ней взыграли материнские чувства к этим детям.

Сол и Селена, увидев Кэт, медленно сделали шаг к ней. И остановились, прислушиваясь — голоса мамы больше не было слышно. Селена поежилась от холода, и Сол обнял ее.

— Идите сюда, скорее, — сказала Кэт, не опуская пистолета, направленного на Вергилия. Она понимала, что вряд ли сможет его задержать с таким оружием, но иного выхода не было — детей надо защитить.

— Я не знаю, что ты думаешь, но я не хотел причинить им вреда, — тихо сказал Вергилий.

Появление Кэт было для него сюрпризом — он искал пешку ангелов, и вполне мог бы ее отыскать, стоило ему только получить доверие детей. Но теперь планы вновь рушились, и необходимо было искать выход из положения.

— А чего ты хотел? — спросила Кэт, осторожно приближаясь к детям. Те медленно отступили к ней и прижались к ногам девушки. — Только не говори, что они в опасности, и ты решил их защитить.

— Так оно и есть. — Вергилий замолчал, прислушиваясь. Показалось, или он слышал еще один зов?

— Не морочь мне голову, — Кэт все же опустила пистолет, и тут же пожалела об этом — теперь Вергилию ничего не стоит напасть на них.

Но он не спешил — он стоял на месте, по привычке опираясь на свою катану, и выглядел спокойным и собранным. Как всегда.

— Я понимаю, почему ты мне не доверяешь. Но я не мог поступить иначе.

«О чем ты толкуешь? Зачем ты это говоришь?»

— Ты мог хотя бы поблагодарить за помощь. Без нас, без Данте… ты бы ничего не смог сделать, понимаешь?..

Кэт ощутила, как у нее дрожат руки. Она с удивлением поняла, что искала Вергилия только из чувства обиды. Слишком тяжело, слишком больно было осознавать, что для него она была лишь пешкой. О понимании или прощении даже речи быть не может.

— Я понимаю! — опять тот же крик, от которого дети сильнее прижались к Кэт. Но Вергилий взял себя в руки:

— И ты должна понять — эта война требовала жертв. Никого не волнует, как, сколько людей погибло при всем этом. Ты ведь знала, на что шла, когда я все тебе рассказал — так почему ты меня во всем обвиняешь?

— Я не…

«Стой. Погоди, не спеши отвечать. Что тогда он говорил? Что сражается за правду, за людей? Говорил ли Вергилий об их свободе? Говорил ли о том, что планировал принести порядок, свергнув Мундуса?»

— Ты ведь лгал тогда, — тихо сказала Кэт, помолчав. Она заметила, как что-то изменилось в лице Вергилия, и продолжила: — Ты говорил о том, что хочешь спасти людей, но не говорил, что сам хочешь ими править.

— Разумеется. Стал бы мне кто-то тогда помогать? Пойми, Кэт — люди слабы по своей натуре. Ты ведь сама видишь, к чему их привела так называемая свобода — они не знают, что делать, они не могут объединиться, и сражаются друг с другом за каждый клочок земли. Ты ведь не хотела для них такой свободы, верно?

— А ты бы что предложил?