Читаем Дмитрий Балашов. На плахе полностью

И тут надо сказать, что Дмитрий Михайлович Балашов не просто собирал и записывал фольклор, он жил этим фольклором, слушая песни, сказки, былины, он удовлетворял не только научную потребность, но и потребность своей собственной души, и это не могло не ощущаться исполнителями. Точно так же как Дмитрий Михайлович находил их, и они находили в Балашове того слушателя, которого жаждала найти их душа.

В этом, наверное, и заключался секрет успеха работы Балашова-фольклориста. Он не старался возвысить народных сказителей до своего ученого уровня, а сам пытался возвыситься и возвышался до уровня народных эстетических и этических представлений.

«Именно в Варзуге я понял, что такое настоящая культура, – говорил Дмитрий Михайлович Балашов. – Варзуга – это песенный центр края, село, где наиболее полно сохранились и культура, и народный быт, и общая этическая система северной деревни».

Эти слова Дмитрия Михайловича Балашова запечатлены сейчас на мемориальной доске, установленной в честь знатока русского слова, ценителя поморской песенной культуры, и нуждаются они не в объяснении, а в осмыслении.

Выросшему в далекой от русского народного быта семье, Дмитрию Михайловичу в Варзуге, открылась другая, незнакомая ему жизнь, которую он узнал как свою и принял безоговорочно, безусловно…

Это была та жизнь, которую он всерьез искал для себя.

Балашов рассказывал, как поразила его сцена, когда женщина кричит на улице на детей, и не понять, кто она им: мать, тетка или вообще посторонняя.

– То есть, – объяснял Дмитрий Михайлович, – ее замечания согласованы с миром деревни – если что-то запрещают, то запрещают всем. Вообще меня покорило обращение поморов с детьми – очень бережное… Я увидел на Севере прелестные, неожиданные для меня вещи. Когда парень, который перевозит нас через реку, денег в руки не берет, отказывается: «Матке отдайте…» А через пару часов он на этой же лодке отправляется на четыре дня вдоль берега Белого моря собирать ягоды. Достаточно серьезное и небезопасное предприятие, если учесть, что возможны бури и все такое прочее.

Эти признания писатель сделал в интервью журналу «Роман-журнал XXI век». Совсем незадолго до своей трагической гибели он рассказал, что, когда он привез в Варзугу своего сына, только тогда впервые отчетливо понял, насколько он плохо, отвратительно воспитан.

– Тогда же я впервые всерьез задумался, что же это такое – культура Русского Севера… – снова и снова повторял он.

Казалось бы, достаточно затертые слова, достаточно обычная формулировка: «всерьез задумался»…

Но для Балашова все и в самом деле – всерьез…

В предисловии к журнальному изданию первого романа Балашова «Господин Великий Новгород» академик Валентин Лаврович Янин отметит, что «Дмитрий Балашов с несомненным талантом художника соединяет пытливость и кропотливость исследователя. Он взял в свои руки перо писателя тогда, когда все известные сейчас источники темы были рассмотрены им глазами талантливого ученого».

Это так, но несомненно и то, что подлинное мироощущение русского человека, которым живут романы Дмитрия Балашова, невозможно было изучить ни по каким источникам. Оно постигалось лишь личным опытом восстановления традиций, и тут и фольклор, и исторические источники только помогают пройти путь, но преодолевать разрыв все равно надо было самому…

Дмитрий Балашов преодолел этот разрыв….

И сделал это всерьез, без всяких облегчающих дело подмен и условностей…

Глава четвертая

Карелия

Мы утверждаем, что Родина есть нечто от Духа Божия: национально-воспринятый, взращенный и в земные дела вработанный Дар Духа Святого. Нельзя погасить в себе эту святыню. Ею надо жить. Ее надо творчески и достойно блюсти в себе. Ее нельзя отдать в порабощение или попрание другим народам. За нее стоит бороться и умереть.

И.А. Ильин

1. Планы Д.М. Балашова в области фольклористики. 2. Нащупывание своего 3. Хрущевская одиннадцатилетка гонений на церковь. 4. Борьба Балашова за спасение деревянных храмов. 5. Мать, ставшая помощницей сына. Переписка. 6. Болезнь матери и чудо излечения. 7. Формирование мировоззрения Балашова. Его работа «О патриотизме». 8. Обыску Балашова. Увольнение из института. 9. «Господин Великий Новгород». Чеболакша

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары