Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси

Тот был вне себя от радости. Дмитрий взял под защиту его православных братьев, отобрал у него несколько княжеств. А если ударить на него вместе с татарами, неужели устоит? После такой победы и литовцы зауважают молодого государя. Ягайло пересылался с Мамаем письмами, когда они выступят на Москву. Подготовка шла такая грандиозная, что скрыть её в тайне было невозможно. Но Мамай и не пытался её скрывать. Он собирал такое количество войск, чтобы сокрушить русских наверняка. Пусть заранее трясутся от страха.

На Русь приходили известия – надвигается что-то вообще невиданное. Встревожился Олег Рязанский. Для него-то получалось – со всех сторон беда! Татары, да ещё и литовцы пойдут на Москву, и снова через Рязанщину! Что от неё останется? Нет, Олег ещё не осознал, что старую вражду с москвичами пора отбросить, объединяться с ними. Он думал – как же уберечь собственное княжество? Посылал бояр в Орду и в Литву. Соглашался быть их союзником. Хотя кое-что Олег уже понял: в такой беде нельзя быть на стороне врагов. Тайно от них связался с Дмитрием Ивановичем, извещал его о замыслах Мамая и Ягайлы. Поклялся, что не присоединится к ним.

В Москву явились и послы от Мамая. А великого князя даже победа на Воже не возгордила, не вскружила ему голову. Он отвечал перед Богом за своих подданных и всегда считал – кровь дороже серебра. Послов он принял с почётом. Подтвердил, что признаёт власть Мамая и его хана. Готов заплатить дань. Нет, куда там! Мамаю этого было мало. Он требовал не такую дань, о которой договорился с Москвой, а «старую». Огромную, как платила Русь при Узбеке. Ещё и насчитал долги за все прошлые годы, когда в Орде шли междоусобицы. Согласиться – значило отдать всё до нитки, и всё равно останешься в долгах. Выколачивать их пришлют «лютых послов», они будут грабить народ, хватать людей на продажу. За долги надо будет уступить генуэзским и ордынским купцам монополии, о которых они мечтают.

Дмитрий и его бояре догадались – Мамай специально называет такие условия, чтобы их нельзя было выполнить. Ищет, к чему придраться, чтобы обрушиться войной. Великий князь отправил в Орду своего посла Захария Тютчева с богатыми подарками. Передал, что хану Москва подчиняется, дань – пожалуйста. Но такую, как договаривались с Мамаем. «Старую» – это уж слишком. И насчёт долгов, за что же платить? Вы нас бросили, не защищали, от Литвы нам пришлось самим отбиваться. Дмитрий Иванович изо всех сил старался всё-таки избежать схватки. Хотя бы отсрочить её. А дальше вдруг у татар опять что-то переменится…

Но государь уже почти наверняка знал: ни избежать, ни отсрочить не получится. Мамай собирал невиданную армию, израсходовал на это колоссальные деньги. И что же, распустит её без войны? Нет, он уже не передумает. Дмитрий Иванович не стал дожидаться, что ответят из Орды. Выслал на Дон «сторожи», отряды из лучших разведчиков. Приказал им расположиться на речке Тихой Сосне и следить за противником. А всем удельным князьям и ратникам велел собираться в Москве.

Надежды на междоусобицы в Орде всё-таки были. Как раз в это время хан Тохтамыш с сибирскими татарами победил нескольких мелких соперников, захватил Сарай. Но в боях его войско понесло потери. Он узнал, что на Дону собираются бесчисленные полчища, и перепугался. Выжидал – если двинутся на него, придётся бежать. Мамай рассудил, что его можно не опасаться, на такую армию он не полезет. Можно спокойно разделаться с русскими, а потом повернуть и на Тохтамыша.

Разведчики на Дону долгое время не давали о себе знать. Дмитрий Иванович обеспокоился и выслал вторую сторожу. Но по дороге витязи встретили одного из командиров первого отряда, Василия Тупика. Он вёз татарского «языка» – то есть пленного. Возвратился из Орды и Захарий Тютчев. Мамай бахвалился перед ним, какое у него несметное войско. Грозил, что скоро придёт в Москву. О мире он слышать не желал. Тютчев и пленный сообщили: ордынцы стоят на речке Воронеж. Ждут осени, когда должны подойти литовцы.

Государь с воеводами решили – надо идти навстречу врагам. Не позволить им соединиться. И попытаться разбить их по очереди. В августе 1380 года в Москву стали стекаться отряды. По жаре, поднимая пыль, шагала пехота. Грохотали копыта княжеских дружин. Воинские лагеря раскинулись по соседним лугам. На улицах и площадях встречались ратники из Ярославля, Вологды, Костромы, Владимира. В палатах государя мелькали его старые друзья – князья Белозёрские, Ростовские, Моложский. Оставалось дать команду, и вся эта масса выступит… может быть, на смерть, на муки, на раны. Легко ли было дать её, такую команду? Легко ли было шагнуть в неизвестность?