Дмитрий Ибикус

Мамед был – прям картинка. Но главное в человеке – не внешность, а его
внутренние качества.
Мамед мог запросто навалить в штаны по большому за взводныем столом во
время обеда. Со всеми звуковыми, обонятельными и визуальными эффектами.
Нормальным для него было разыскивать себе подворотничек среди уже
выброшенных, выбирать портянки среди тракторной мазутной ветоши или
побираться в столовой, выедая плохо отствашую от яиц скорлупу.
Ко всему прочему человек страдал нехваткой, и, обладая практичным
характером плюшкина, тащил обьедки и огрызки не куда нибудь, а в свою
кровать – под матрас. Верхом его великого плюшкинского таланта было
положить себе под голову завернутое в солдатское белье филе из кишек
селедки. Вся рота не могла продыхнуть целую ночь от вонищи и только к утру
мы обнаружили источник вони.
Служба его была в основном в наведении порядка. Случались, правда, и
исключения – на автогрейдере полетел фиксатор, и стали вылетать передачи –
Мамед аж дня три поработал фиксатором – держал ручку коробки на передаче.
Но больше всего мне запомнилось групповое бритье Мамеда.
Надобно сказать, что среди южных народов весьма остро стоит проблема
бритья – стоит побриться утром, а к обеду щетина уже вылезла на
пол-сантиметра.
Вот и у нашего Мамеда была та же проблема. Но в совокупности с
полнейшим отсутствием денег превращалось в муку. Он где то раздобыл
обгрызенный станок, но лезвий взять было не где. А посему с утра начинались
его поиски бритвенного лезвия.
Коронное место – умывальник, который по совместительству еще и туалет
для малых нужд. Отработанные лезвия выбрасывались под ноги, в грязь и мочу,
их то и собирал Мамед – и даже как-то брился.
Но однажды его поиски не увенчались успехом – лезвие он не нашел, а
дневальный выкинул его собственные запасы.
Потому рота получила за небритого Мамеда нагоняй, и мы решили его
побрить сами. Портянкой.
Конечно, просто нечистоплотный воин зачастую может быть побрит и просто
вафельным полотенцем, но в роте не нашлось ни одного полотенца, которое бы
гармонировало с великолепной, насыщенной цветовой гаммой момедова лица.
Поэтому в качестве бритвенного инструмента была выбрана его же
собственная портянка, кстати, весьма почтенного возраста. Цирюльник надел
зимние варежки – что бы не получить от той портянки бубонную чуму или
холеру.
Технология проста – воин садиться на табурет, цирюльник встает на
табуретку у него за спиной, упираеться коленом в затылок бреемого.
Затем портянка охватывает подбородок, и цирюльник начинает быстро
таскать портянку туда-сюда, не ослабляя нажим. Если волосы достаточно
длинны, то они вылазят вместе с луковицами, и проблема бритья отпадает на
довольно продолжительное время. Но, к сожалению, охват не стопроцентный, и
обросший вновь подбородок кажеться побитым молью.
Вот уж, на самом деле – "Облезешь, неровно обрастешь" (с) не мой.
Правда, у столь замечательного способа есть свои побочные эффекты, как
и у любого лекарства. Мастерство цирюльника состоит в том, что бы выкатать
волосы, но не сняь кожу чулком. Но, в любом случае остаються весьма
неслабые ожоги.
Портянка же выбирается в качестве инструмента еще и потому, что
вызывает попадание весьма неслабого количества микроорганизмов в волосяные
мешочки, которые превращаются в прыщи и вызывают отторжение волоса вместе с
луковицей.
Что, впрочем, совпадает с основной целью.
Мамед, помнится, месяца два после того бритья ходил с опухшей физией, а
отдельные прыщи были увезены им к себе на родину – разводить среди
аборигенов.

Увольнялся Мамед празднично – вымыл всю роту с порошком, а особенно
умывальник. На дембель ему была торжественно подарена пачка бритвенных
лезвий "Нева" (кто не знает – они тогда уже назывались техническими, потому
что бриться ими было невозможно). И еще – тройной одеколон!
Я аж прослезился.

На дембель Мамед уехал чисто побритым.

>>

Dmitry Ibikus 2:5004/16.111 27 Aug 97 23:10:00

Про железнодорожные войска.
>>

Картинка девятая. "Изжога"

О ты, проживший всю жизнь возле мамы доброй да жены толстой,
откушивающий с лет младых бабушкины пирожки и тетины галушки, заедающий все
это кулинарное великолепие жирными дрожжевыми блинами и запивающий всласть
молоком жирным вначале, и водкою кристалльною да элем темным и добрым,
пивом именуемым, опосля задумывался ли ты о истинной ценности тобой
поглощенного и выпитого ?

В день последней, "заборной", явки в военкомат, мать подняла меня рано