«Дней минувших анекдоты...»

Вот с охапкой хвороста по серым песчаным отмелям Припяти опять идет Сергей Алиханов, а над ним пронзительно кричат и мечутся болотные чибисы. Под зеленым дубом горит наш последний осенний костер, а мы не знаем, что последний. Мы не знаем, что впереди чернобыльский год… чернобыльские века… Мы смеемся и, разливая в стаканы прощальное вино, Алиханов читает нам стихи о своей очередной незнакомке, на которой он обязательно (так он уверяет) женится! Я люблю его за это. Он никого не обманывает, потому что он поэт и великодушно предоставляет другим право обманывать его. Нет, он не наивен, его холодный проницательный ум вдруг просыпается и находит неожиданные точные слова. Его стихи похожи на стихи инопланетянина, попавшего на Землю, Алиханов смотрит на мир с какой-то особенной точки. Он все умеет — водить машину и моторную лодку, быстро развести под дождем костер, ощипать и разделать глухаря, засолить лосося, согреть остатками костра землю, чтобы не спать на сырой, но главное — он умеет видеть то, чего не видят другие».

Браво, Сережа!

Первая научная работа Лилли делалась под моим руководством и была посвящена программному обучению разнообразным вращениям в художественной гимнастике и балете на упомянутом ранее тренажере. Статьи Лилли на эту тему были опубликованы в журнале «Теория и практика физической культуры», однако ее доклад на институтской студенческой конференции не был одобрен по тем же соображениям, что и ранее Сережин.

История повторилась в подробностях — на Всесоюзной конференции студентов Лилли получила вторую премию. Но педагогическое направление ее не интересовало — она решила поступить в аспирантуру по физиологии, что ей удалось после окончания балетной школы. После успешной сдачи экзаменов Лилли осталась в Москве и несколько месяцев выступала в балетной труппе цирка на Цветном бульваре.

Вернувшись на некоторое время в Тбилиси, она неожиданно вышла замуж за одержимого человека — Алика Саакова — известного тогда фотокорреспондента. Художественные портреты моей дочери стали еженедельно появляться на страницах периодических изданий.

1 февраля 1974 года, вопреки желанию мужа, Лилли уехала в Москву, чтобы продолжить учебу в аспирантуре, а 5 февраля скончалась наша бабушка. Алик не пришел ни на панихиду, ни на похороны, и Лилли решила с ним расстаться и развелась с ним через суд.

Научным руководителем моей дочери был профессор, доктор биологических наук Яков Михайлович Коц, ведущий специалист по спортивной физиологии. Он не торопил Лилли, не подгонял со сроками завершения диссертации. Исследование Лилли было посвящено проблемам питания и тренировки спортсменов, направленным на увеличение углеводного насыщения мышц, с тем чтобы увеличивалась специальная выносливость и работоспособность. Исследования проводились в циклических видах спорта, где определяющим качеством как раз является выносливость.

Проведение этой работы требовало фантастического упорства, огромной трудоспособности, граничащей с одержимостью. Лилли проводила длительные и кропотливые эксперименты, в процессе которых спортсмены работали на велоэргометре.

У каждого испытуемого Лилли трижды проводила биопсию — до начала эксперимента, через десять минут работы на велоэргометре и после работы на полное изнеможение.

Лилли умела убедить каждого спортсмена в полезности этих экспериментов для их спортивной подготовки. При этих экспериментах Лилли производила уколы в мышцу спортсмена, работавшего на велоэргометре огромной — толщиной с карандаш! — стальной иглой, со вставленной внутрь маленькой гильотиной, которая вырезала из толщи мышечной массы кусочек мышцы для последующего биохимического анализа и определения в мышце гликогена до, во время и после работы на велоэргометре.

Повторюсь — подобная, крайне болезненная, в буквальном смысле, хирургическая операция проводилась с каждым испытуемым трижды, еще до того как спортсмен садился на специальную углеводную диету и еще раз трижды после того как спортсмен (обычно испытуемыми были велосипедисты-шоссейники) несколько дней, а иногда и недель питался исключительно насыщенной углеводами пищей — изюмом, медом, мармеладом, вареньем.

Второй раз биопсия проводилась, чтобы определить эффективность углеводной диеты для повышения специальной выносливости.

Вскоре подобный метод биопсии был запрещен — из-за эпидемии СПИДа, так что эксперименты Лилли остались уникальными.

Самое для меня удивительное, что у Лилли не было недостатка в испытуемых, желающих подвергнуть себя такому эксперименту-пытке. Она работала у Коца пять лет и потом еще два года, прежде чем защитилась и стала кандидатом биологических наук (фото 89, 90).

Без специального высшего биологического образования Высшая аттестационная комиссия (ВАК) не присуждала эту степень, и Лилли экстерном сдала выпускной экзамен биологического факультета МГУ — что само по себе достойно изумления.

Некоторое время результаты ее исследований имели гриф ограниченного пользования, поскольку на их основе была организована углеводная диета олимпийских сборных СССР в циклических видах спорта.