Дневник

Он надевает ей на руку манжету тонометра, закачивает в нее воздух и сбрасывает давление. Взгляды обоих прикованы к манометру. Стрелка вздрагивает с каждым ударом сердца. Боль в голове Мисти бьется в такт пульсу.

Потом ей приходится снять блузку, и доктор Туше поднимает одну ее руку вверх и ощупывает подмышку. Доктор носит очки и сосредоточенно смотрит в стену, пока его пальцы заняты делом. Мисти наблюдает за ними в зеркале на стене. Ее бюстгальтер натянут так туго, что лямки врезаются в плечи. Рыхлый живот свисает над поясом брюк. Ее ожерелье из поддельного жемчуга провалилось в глубокие складки жира сзади на шее.

Пальцы доктора Туше, они внедряются, зарываются, ввинчиваются ей в подмышку.

Окна в смотровом кабинете — матированное стекло, блузка Мисти висит на крючке на двери. В этом же кабинете Мисти рожала Табби. На стенах — бледно-зеленая плитка. На полу — белый кафель. Тот же самый смотровой стол. Здесь родился Питер. Здесь родилась Полетта. Уилл Таппер. Мэтт Хайленд. Бретт Питерсен. Все жители острова младше пятидесяти лет. Этот остров так мал, что доктор Туше также и похоронных дел мастер. Он готовил к погребению тело отца Питера, Харроу. Готовил к кремации.

Твоего отца.

В Харроу Уилмоте было все, что Мисти хотелось бы видеть в Питере, когда тот станет старше. Мисти смотрела на свекра так же, как молодые мужчины смотрят на своих предполагаемых тещ, чтобы понять, в кого превратятся их юные невесты лет через двадцать. Гарри был именно таким мужчиной, за которым Мисти хотелось быть замужем, когда ее молодость отцветет. Высокий, с седыми бачками, прямым носом и длинным раздвоенным подбородком.

Но теперь, когда Мисти закрывает глаза и пытается представить Харроу Уилмота, она видит лишь пепел, который развеяли со скал над морем на мысе Уэйтенси. Длинное серое облако.

Мисти не знает, где доктор Туше бальзамирует покойных. Может быть, прямо здесь, в смотровом кабинете. Если он доживет, то подготовит и тело Грейс Уилмот. Доктор Туше осматривал Питера на месте неудавшегося самоубийства.

Твоего неудавшегося самоубийства.

Если кислород все-таки перекроют, доктор Туше подготовит тело.

Твое тело.

Доктор ощупывает ей подмышки. Проверяет, нет ли там уплотнений. Раковых опухолей. Он знает, где нужно надавить на позвоночник, чтобы твоя голова запрокинулась. Поддельные жемчуга еще глубже уходят под складки кожи сзади на шее. Глаза доктора скошены в сторону, он не смотрит на Мисти. Он напевает какой-то мотивчик. Уносясь мыслями в дальние дали. Сразу видно, что он привык работать с телами мертвых.

Сидя на смотровом столе, наблюдая за ними обоими в зеркале, Мисти говорит:

— Что раньше было на мысе?

Доктор Туше испуганно вздрагивает. Он поднимает глаза. Его брови изогнуты в удивлении.

Как будто с ним заговорил покойник.

— На мысе Уэйтенси, — говорит Мисти. — Там статуи. Как в заброшенном парке. Что там было раньше?

Его пальцы вонзаются глубоко между сухожилиями у нее на загривке, и он говорит:

— Пока не построили крематорий, там было кладбище.

Это было бы даже приятно, но пальцы у доктора ледяные.

И Мисти не видела ни одного надгробия.

Его пальцы прощупывают ее шею под челюстью, проверяют, не увеличены ли лимфатические узлы. Он говорит:

— Там есть мавзолей, вырытый прямо в холме.

Сосредоточенно глядя в стену, доктор хмурится и говорит:

— Ему не меньше двух сотен лет. Спросите у Грейс, она знает лучше меня.

Тот самый грот. Миниатюрное здание банка. Каменный Капитолий с колоннами и резной аркой. Все рассыпается и держится только корнями деревьев. Запертые металлические ворота, темень внутри.

Боль вгоняет свой гвоздь еще глубже в затылок, тюк-тюк-тюк молотком.

Дипломы на зеленых кафельных стенах, они давно пожелтели, затуманились под стеклом. Во влажных потеках. Засижены мухами. Даниэль Туше, доктор медицины. Обхватив двумя пальцами запястье Мисти, доктор Туше проверяет ее пульс по своим наручным часам.

Его мышца, опускающая угол рта, тянет вниз уголки губ, и рот получается хмурым. Доктор прикладывает свой холодный стетоскоп между лопатками Мисти и говорит:

— Сделайте глубокий вдох и не дышите.

Холодная головка стетоскопа ползает по спине Мисти.

— Теперь выдыхайте, — говорит доктор. — И снова вдохните.

Мисти говорит:

— Вы не знаете, Питеру делали вазэктомию?

Она делает глубокий вдох и говорит:

— Питер сказал мне, что Табби — божье чудо, и я не должна делать аборт.

И доктор Туше говорит:

— Мисти, вы много пьете в последнее время?

Млядь, у них такой маленький городок. И бедная Мисти Мэри, она городская алкоголичка.

— В отель приходил детектив из полиции, — говорит Мисти. — Спрашивал, нет ли у нас на острове Ку-клукс-клана.

И доктор Туше говорит:

— Покончив с собой, вы не спасете дочь.

Он говорит в точности, как ее муж.

Как ты, милый мой Питер.

И Мисти говорит:

— Не спасу дочь от чего?

Мисти смотрит ему в глаза и говорит:

— У нас на острове есть нацисты?

Глядя на нее в упор, доктор Туше улыбается и говорит:

— Конечно нет.