Дневник 1812–1814 годов. Дневник 1812–1813 годов (сборник)

Арьергард сегодня опять имел дело, в котором наш и третий корпуса должны были поддержать в случае надобности, но надобности в этом не оказалось, хотя канонада сильно к нам приблизилась.

16 мая. Пятница.

Спали мы спокойно до 5 часов утра, когда выступили через Яуэр и Стригау, чтобы стать лагерем за этим последним городом. Неприятель почти не двигался, и в течение дня была слышна только незначительная канонада.

17 мая. Суббота.

На местах. Все было спокойно, не было никакой стычки. Неприятель взял у нас на Бреславской дороге 10 пушек.

18 мая. Воскресенье.

На местах.

19 мая. Понедельник.

Наш корпус направился на Швейдниц и расположился лагерем за городом в укрепленной позиции.

20 мая. Вторник. 21 мая. Среда.

На местах. Занялись укреплением нашей позиции и исправлением укрепления (фортификации) Швейдница.

22 мая. Четверг.

Несмотря на всю работу по укреплению Швейдница, мы покинули этот лагерь в ночь на четверг в 2 часа, чтобы идти по направлению к Штрехлену в Гросс-Вильнау, деревню, расположенную очень близко от Нимстра, где наш корпус остановился в лагере. Жара и пыль сегодня очень беспокоили нас.

23 мая. Пятница.

Главная квартира выступила еще ночью, мы проснулись в предположении следовать за ней. Однако приказ к выступлению последовал не так скоро. Дивизия выступила лишь в 5 часов вечера; она направилась в Стрелен, где расположилась лагерем, упираясь левым крылом к городу.

Предвидя, что этот поход продолжится ночью, и не имея батальона для командования, я уехал вперед с князем Щербатовым.[173] Несмотря на хороший ход наших лошадей, мы едва достигли Стрелена к исходу дня, и, пользуясь близостью этого города от нашего лагеря, мы здесь очень удобно расположились ночевать.

24 мая. Суббота.

На местах. Объявили, что государь будет в Стрелене, но он не прибыл.

Наши резервы сегодня присоединились к нам, вследствие чего наш корпус сильно увеличился.

Я занялся визитами. Был у Фукса и Ляпунова,[174] моего старого командира.

Перемирие

25 мая. Воскресенье.

С некоторого времени стали говорить о прекращении военных действий; сегодня этот слух подтвердился, несмотря на то что в приказе ничего не было сказано.[175]

Наш корпус выступил раньше 10 часов утра. Полк сделал очень большой переход. Он направился через Рейхенбах на Ланген-Белау, где занял квартиры.

Императорская квартира поместилась в Петерсвальде, а главная квартира главнокомандующего армией Барклая де Толли – в Рейхенбахе.

Город Бреславль, находившийся между двумя демаркационными линиями, признан нейтральным. По этому распоряжению наша армия тылом своим касалась Богемии.

26 мая. Понедельник.

Я совершил прогулку в Рейхенбах, расположенный от Ланген-Белау всего в расстоянии мили с лишним.

27 мая. Вторник.

Состоялся смотр нашего полка, поэтому я отправился в Рейхенбах, чтобы присутствовать на смотре. Какой-то австрийский генерал присутствовал на смотре, и государь постоянно обращался к нему.

Я застал графа Аракчеева за перекопкой маленького садика, примыкавшего к его квартире. Он работал так, как будто это была его собственность.

29 мая. Четверг.

Наш батальон заступил караулы у государя, я был начальником караулов, поэтому вынужден был провести весь день в Рейхенбахе. Я очень долго гулял по саду при замке, содержимом в самом лучшем виде. Немцы, как видно, любят садоводство, и у каждого крестьянина есть садик. Граф Аракчеев поступает, как немец. Я его снова застал за перекопкой сада своего хозяина, я и не подозревал, что он так любит сельское хозяйство. В общем, день я провел довольно приятно, но нельзя сказать то же о ночи. За неимением другого помещения я отправился на гауптвахту и вместо кровати имел только немного соломы, точно как на бивуаке.

30 мая. Пятница.

По смене караула я отправился в Ланген-Белау. Эта деревня очень растянута от одного конца до другого, по крайней мере, версты четыре, поэтому когда мы желали навестить друг друга, нужно было сделать переход больше, нежели в Рейхенбах или Петерсвальде. К счастью, наш генерал Потемкин поместился как раз в центре деревни; я к нему явился сегодня по возвращении из Петерсвальде.

Я поместился вместе с Храповицким во втором этаже, а в первом помещался сам хозяин. Он нам отпускал очень хороший обед, хотя совершенно простой; прислуживали нам дочери хозяина – красавица Юлия и маленькая Тереза, которая тоже недурна собой. По обыкновению Храповицкий ухаживал за первой, я – за второй, но случалось нам ошибаться, особенно когда одного из нас не бывало дома, и принимать Терезу за Юлию и Юлию за Терезу.

31 мая. Суббота.

Погода чудная, и лесистые горы, окружающие Ланген-Белау, представляют очень красивую перспективу, особенно когда их верхушки в облаках.

Июнь

1 июня. Воскресенье.