Дневник. 1873–1882. Том 1

Моя роль на маневрах бывает довольно неловкая: каждый раз государь назначает меня в число посредников, несмотря на все старания мои уклониться от этой обязанности, несовместимой с массой лежащих на мне более серьезных занятий и забот. Во всё продолжение маневров езжу я безучастно позади государя в несметной его свите, с белой повязкой на рукаве. Два дня я даже вовсе не присутствовал на маневрах по разным поводам.

Сегодня докладывал государю предположенное разделение империи на участки для комплектования войск в мирное время и для приведения на военное положение. Несмотря на весьма поверхностные объяснения мои по краткости времени, государь, однако же оценил сложность этой работы Главного штаба. Я воспользовался случаем, чтобы выставить труды одного из лучших сотрудников Главного штаба – генерал-майора Величко.

9 августа. Пятница. Утром получил по телеграфу из Царского Села приглашение к обеду в честь депутации от Австрийского уланского полка, прибывшей по случаю 25-летнего юбилея со времени назначения его величества шефом этого полка. Я должен был уклониться от этого приглашения по случаю назначенного сегодня заседания Военного совета по преобразованию местных военных управлений и местных войск. Дело это необходимо решить безотлагательно, до предстоящего отъезда государя в Крым.

10 августа. Суббота. Сегодня докладывал государю составленные вновь положения об управлениях корпусном и дивизионном. Нужно было провести это дело теперь же, так как на 30 августа имеется в виду назначение наследника цесаревича командиром гвардейского корпуса. Это будет первым приступом к формированию корпусов. Государь, зная, что мера эта противна моим убеждениям, видимо, был доволен моим докладом. Я утвердил проект положения беспрекословно.

Сегодня же государь ездил на Кронштадтский рейд для осмотра флота; с ним были иностранные гости, в том числе приехавшие на днях принц Нидерландский Александр и принц Павел Мекленбург-Шверинский. [В прежние годы удостаивался и я приглашения на морские смотры; даже и в прошлом году ездил я в Транзунд; ныне же не было и слова, о чем, впрочем, я не сетую. И без того не хватает времени на свое дело.]

15 августа. Четверг. В прошлый вторник поехал я в Царское Село совсем больной. В конце моего доклада государь спросил, не желаю ли я ехать на смотр флота, назначенный в тот день (в субботу он не состоялся по случаю поднявшейся свежей погоды), но я должен был отказаться по болезни.

Сегодня представил государю всю работу по преобразованию местных войск и местных военных управлений. Он оставил ее у себя, чтобы прочесть в пути. Я намеревался сегодня проситься в отпуск, но государь сам заговорил об этом, сказав, что мне нужно отдохнуть. Я воспользовался случаем и испросил дозволения уехать даже днем ранее отъезда самого государя.

Сегодня состоялся торжественный въезд в Петербург невесты великого князя Владимира Александровича. Церемония была блестящая; погода благоприятствовала.

17 августа. Суббота. Крайне утомительные дни. Вчера в 9 1/2 часов утра я был уже у великого князя Михаила Николаевича, который желал переговорить со мной о некоторых кавказских делах. В первом часу пополудни – съезд в Зимний дворец: продолжительный обряд свадьбы со всеми обычными церемониями; в пятом часу – парадный обед, а в 8 часов вечера – так называемый куртаг, переименованный ныне в «бал».

Сегодня утром доклад очень продолжительный. Государь был любезен и под конец, когда я напомнил, что делаю последний доклад, сказал, улыбаясь: «Надеюсь, что иногда будем видеться в Ливадии». После доклада надобно было заехать в Главный штаб, затем, едва успев переодеться, – на полковой праздник лейб-гвардии Егерского полка; затем до шести часов принимал всех начальников главных управлений министерства, а вечером до поздней ночи подписывал бумаги, указы и грамоты (по случаю наград на 30 августа).

18 августа. Воскресенье. Сегодня утром участвовал в совещании у великого князя Михаила Николаевича по делу о фамилии Шервашидзе, которая домогается капитализации назначенной всем членам ее пенсии. Кавказский комитет уже прежде два раза постановлял заключение в отрицательном смысле, но великий князь снова возбудил тот же вопрос в надежде воздействовать лично на членов Комитета. Однако ж мы (П. Н. Игнатьев, товарищ министра финансов, и я) остались при прежнем мнении, что явно было для великого князя неприятно. Он подчинился нашему единогласному заключению – предложить князьям Шервашидзе, если желают получить капитал, просить об установлении над ними опеки.

После совещания откланивался их величествам и их высочествам, а затем занялся приготовлениями к завтрашнему отъезду. Вырываясь из Петербурга, как школьник на каникулы, чувствую неодолимую потребность отдыха на свежем воздухе, среди семьи. Выезжаю завтра в 8 часов утра с курьерским поездом через Белосток, Брест в Одессу.