Дневник (1918-1919)

Вчера на «понедельнике» у меня было так много народу, что и стульев не хватило, чтобы всем сесть. По городу ходит масса слухов, поэтому всякому хочется послушать или рассказать. В.К.Винниченко рассказывал, что все последние дни он ведет переговоры то с Палтовым, то с Гренером, то с Тилле по национализации кабинета. Он настаивает, чтобы отставить весь этот кабинет и заменить новым, список которого делегация Национального союза передала гетману и который я привел в этих записках; только вместо Марковича на министра внутренних дел намечают А.Ф.Скоропися, а вместо Чоповского — на торговлю и промышленность — Бородаевского. Немцы соглашаются на всех, кроме военного министра и пищевого, и отстаивают Рогозу и Гербеля, а Палтов упорно защищает Кистяковского, а на премьера выставлял сначала Багалия, а когда тот решительно отказался, то П.Я. Дорошенко. Я высказал мнение, что всякий список без Кистяковского обречен на неосуществимость, потому что он человек необычайной энергии, упрямства, и без боя не сдаст своих позиций, а потому я настаивал, чтобы Кистяковского оставили на своем месте, но окружили его такими товарищами как Скоропись, тогда скорее можно добиться смены кабинета, но Винниченко, с присущей ему горячностью, решительно высказывался против Кистяковского. Пока был Винниченко, то все молча соглашались с ним, лишь Саликовский и Вязлов поддерживали меня, а когда Винниченко ушел, то тогда почти все согласились со мной, что по тактическим соображениям не надо трогать Кистяковского. К сожалению, Винниченко вышел от меня под впечатлением, что все присутствующие, кроме меня, также согласны с ним насчет Кистяковского, и в дальнейшем будет добиваться, чтобы его отставить, а это может окончиться тем, что никаких изменений в кабинете не будет, и дело с национализацией его или совсем остановится или затянется, а тем временем конференция мирная не за горами, ибо Германия уже согласилась на все пункты Вильсона и вскоре будет заключено перемирие, и тогда на конгресс, если туда пустят нашего делегата, поедет Палтов, который уже даже Винниченко очаровал, и тот охотно ведет переговоры о смене кабинета с этим прохвостом. А он же посрамит нас перед всем миром и продаст.

16 октября

Вчера рассказывал мне директор «Часа» В.Д.Петрушевский^{371}, что один его знакомый русский полковник присылал к нему свою дочь с предупреждением, чтобы он не ночевал дома, потому что на днях должны арестовать гетмана и всех украинцев.

Я думаю, что это предупреждение еще преждевременно, еще не наступила для этого пора; вот когда немцы заберут свою армию с Украины, тогда Рогоза с «Южной армией» и национальной гвардией, действительно, арестуют и расстреляют и гетмана, и выдающихся украинцев; я этого ожидаю совершенно серьезно.

Мои опасения, что Польша может силой захватить Правобережную Украину, начинают принимать реальные формы: сегодня прочитал в газете, что польское правительство в своем манифесте претендует на Холмщину, Волынь и Подолье, не говоря уже о Галиции. «Нова Рада» считает вполне возможным, что вскоре польские легионы вооруженной силой захватят эти земли. Это вполне возможно, потому что у поляков есть армия, хоть она и распущена, но каждый легионер знает свой сборный пункт и на первый же зов явится, потому что он считается на службе и даже получает зарплату. А у нас никакой своей армии нет, потому что поляк господин Рогоза умышленно делает, чтобы ее не было, а организует русскую «Южную армию», потому что твердо придерживается точки зрения поляков на Украину, которая выражается словами: «Niema Rusi, jest Polska і Moskwa!». Я уже в этих записках вспоминал свой разговор с поляком, который говорил, что полякам обещана Правобережная Украина с выходом к Черному морю, а если победит Антанта, то они получат и Данию[77], тогда осуществится, наконец, давняя мечта Польши от «можа до можа».

17 октября