Дневник. 1929-1969. Т. 2

³ Скандал в газете «Новое время» по поводу писем Д. С. Мережковского к А. С. Суворину разразился одновременно с другим скандалом — попытками устроить общественный суд и исключить В. В. Розанова из религиозно-философского общества. В этих попытках принял участие и Мережковский. 25 января 1914 г. «Новое время» поместило «Письмо в редакцию» В. Розанова. В своем письме Розанов негодует по поводу недавно опубликованной статьи Мережковского «Суворин и Чехов», где Мережковский очень нелестно характеризует Суворина, умершего год назад. Приведя ряд цитат из статьи Мережковского, Розанов пишет: «Вся Россия рассудит, какого названия заслуживает писатель, стоявший если не в передней Суворина, то во всяком случае просивший пройти через эту переднюю, но чего-то недополучивший, или получивший по его расценке «мало»... и теперь говорящий ругань в спину своего недостаточного благодетеля, и когда тот не может ему ответить» (№ 13604, с. 14). В одном из следующих номеров редакция опубликовала два письма Мережковского к Суворину, относящихся к 1903 году. В первом письме Мережковский просил Суворина дать в долг деньги для газеты «Новый путь». «Из моих многолетних, хотя и редких бесед с вами,— писал Мережковский,— особенно из последней, мне чувствуется, что между нами есть взаимное понимание, вне всяких узких литературных партий и предрассудков... несмотря на то, что я обращаюсь к Вашей материальной помощи, я искренно ощущаю возможность ясного и бескорыстного отношения к вам». Из второго письма Мережковского ясно, что Суворин деньги дал (№ 13607, с. 4). И наконец, в следующем номере газета снова возвращается к отношениям Мережковского и Суворина в статье «Изобличенный г. Мережковский». Статья содержит множество выпадов против Мережковского, защищает Суворина, который «не угодил литературному Израилю» и включает в себя полный текст ответа Мережковского на нападки «Нового времени», помещенный в «Речи» 28 января (10 февраля). Вот этот ответ: «Как будто независимо, а на самом деле в связи с удалением В. В. Розанова из религиозно-философского общества, «Новое Время», опубликовав мое частное письмо к А. С. Суворину, поднимает вопрос о моих личных отношениях к нему. Отвечаю не «Новому Времени», а тем, кто мог бы не понять, в чем дело. У меня и у З. Н. Гиппиус были очень давние, многолетние, литературные и личные отношения с Сувориным, которые начались еще в 1891, когда он издал мою книгу «Символы». Эти отношения усилились, благодаря моему знакомству с А. П. Чеховым, а впоследствии с В. В. Розановым, в период «Нового Пути» и религиозно-философских собраний 1901—02 г.г. За долгие годы, несмотря на постепенно углублявшееся расхождение по вопросам общественным, у нас с Сувориным продолжалась, хотя и с большими перерывами, переписка личного характера. Из длинного ряда писем «Нов. Вр.» выхватило одно, совершенно случайное и незначительное, ссылаясь на него как на свидетельство моего неизменно доброго отношения к Суворину. Как будто добрые отношения к человеку, которому я лично был обязан литературной поддержкой, есть какое-то преступление. Но судить о действительном смысле этих отношений можно только по тому, к чему они привели. Когда, 21 октября 1911 г., появилась в газете «Речь» моя статья «Национализм и религия», Суворин написал мне, по поводу ее, очень резкое письмо, на которое я ответил ему с еще большей резкостью, после чего всякие письменные и личные сношения наши прекратились навсегда. Пусть же «Новое Время» опубликует мое последнее письмо к Суворину. Из него будет видно, что я осудил общественную деятельность Суворина с неменьшей резкостью, чем это сделано в моей статье «Суворин и Чехов». Смысл моей статьи не более отрицателен, чем смысл моего последнего письма к Суворину, где я называю национализм его — нигилизмом, кощунством и надругательством над общественною правдою. Тяжелая вина моя, которую я вполне сознаю, заключается в том, что я не сумел вовремя порвать мои личные отношения с Сувориным». В этой же статье «Новое Время», приняв вызов, печатает последнее письмо Мережковского к Суворину от 21 ноября 1911 г., где Мережковский, в частности, заявляет; «Я — враг «Нового Времени», а следовательно и враг Суворина, но об Алексее Сергеевиче у меня все-таки сохранилось самое доброе и сердечное воспоминание» («Новое время», 29 января (11 февраля) 1914,. № 13608, с. 5.).

⁴ В такой туманной форме автор упоминает о травле Ахматовой и Зощенко, развернутой в печати после печально знаменитого доклада А. А. Жданова «О журналах „Звезда” и „Ленинград”» и Постановления ЦК от 14 августа 1946 г. под тем же заглавием.