Дневник 1939-1945

Не будут ли нейтральные страны поглощены Германией под действием механизма двойной блокады, родственных нацистам партий, страха перед еще более разрушительным варварством русских, боязни войны?

Гитлер, становясь все более полновластным хозяином континента, будет иметь в своих руках иные, нежели Наполеон, средства его объединения против Англии. У него будут социализм, антисемитизм, сокровенное стремление к единству, к европейской атараксии.

Любопытно было бы знать, не симпатизируют ли уже коммунисты нацистам. В этом плане характерна книга Раушенинга, как, впрочем, и новость о отъезде Тиссена1 и Хугенберга.2

Уже давно я мечтаю о том, чтобы франкмасонство сцепилось с Церковью!

Тем не менее, во Франции существует русская партия. Однако буржуа находятся в ней из-за ненависти к Германии. Думаю, что они будут против русских. А коммунисты в душе станут гитлеровцами, из трусости - германофилами, совсем как их старшие братья

1 Фриц Тиссен (1873-1951) - немецкий промышленный магнат, покинувший Германию в начале войны и укрывшийся во Франции.

2 Альфред Хугенберг (1865-1951) - немецкий политический деятель, один из основателей "Шталхельма", влиятельной организации ветеранов первой мировой войны, способствовавшей приходу

итлера к власти, впоследствии оказался не у дел.

в Киентале1 и пломбированном вагоне. Занятно, как сегодня Фланден2 и Торез играют с победой Гитлера.

Теперь точно доказано, что русская армия ни на что не годна, о чем все и твердили. И это тоже подтолкнет Сталина под каблук Гитлера.

Все мы словно крысы на линии Мажино. Надо было сразу атаковать Муссолини. Если он не с нами, уже ничего не поделаешь. Гитлер оставит нас плесневеть в нашем уголке.

Понятно теперь, почему он напал на Голландию, Продолжение блокады задушит нейтральные страны, которые и так уже в идиотском положении.

13 декабря

Приближаюсь к плачевной легкости пера взрослого человека; в восемнадцать лет, в том возрасте, когда Рембо уже почти перестал быть поэтом, я с превеликим трудом мог написать пару страниц, теперь же я без устали, ну разве что от скуки, мараю страницы дюжинами.

Закончил первый набросок "Шарлотты". Все время меня губит эта лень довести мысль до конца, я пишу на скорую руку. Работая над черновиком, я даю себе клятву не быть во власти написанного, переделать все от начала до конца, но из-за лени исправляю лишь мелочи, оставляя нетронутой случайную композицию.

В каждом из своих произведений я чувствую, что из-за этой первоначальной лени от меня ушло что-то важное.

1 Киенталь - небольшой городок в Швейцарии, где в апреле 1916 г. состоялся съезд представителей социалистических партий Европы, выступавших против войны.

2 Пьер Этьен Фланден (1889-1958) - французский политический деятель, один из лидеров правых сил, министр иностранных дел в 1940-1941 гг.

И при всей этой лени я мог бы быть поэтом. Но поэт - это самый сосредоточенный, самый работящий человек.

Достанет ли у меня мужества сделать из "Шарлотты" совершенно несценическую пьесу? Мне не следовало бы ни в чем себе отказывать в расширении и углублении замысла, поскольку у меня все равно не будет этой обеспечивающей быстрый успех сноровки.

Я знаю все свои недостатки, но дорожу ими.

Переписать "Свежую воду", может быть, "Командира". И вместе с "Шарлоттой" опубликовать том драматургии, чтобы всем рассказать о своем отчаянии, обидах, а также презрении.

В театре любой неудачник воображает себя Мюссе и Мериме, чьи пьесы не ставили, а в романе - Стендалем. Но Стендаля оценил Бальзак и еще кое-кто.

Затем, написать "Два товарища" - пикарескную комедию. Всегда мечтал написать рождественскую сказку. Написать ее в сочельник, на исходе наводящего скуку года.

- Ох уж эти шведы! Ну и трусость! Самый буржуазный народ Европы. А голландцы? Чтоб они все сдохли.

- Белу ускользает от меня. Постепенно ее рана разрастается. Может быть, она уже понимает весь ужас той роли, которую я сыграл в ее жизни. Я ее любил и теперь люблю. Я в отчаянии, думая о том, чего не сумел взять от нее. Я всерьез думаю, что я мог бы добиться от нее большой любви, будь я нормальным человеком. Не ее вина, что она не могла любить больше. И что за нежность просыпается в глубине моего сердца всякий раз, когда я думаю о ней.

Я знал, что придет день, и я дорого заплачу за разврат. Но в жизни все оплачивается жизнью.

Между ней и мной зияла прекрасная бездна - бездна ее невинности.

А может быть, в глубине своего сердца она всегда все знала? И пусть тайна, в которую мы оба, возможно, посвящены, останется тайной.

И все же мне кажется, что мучился только я. Ее восхитительная мудрость отвлекала ее от этих бесполезных мучений, даже если она и знала.

15 декабря

Война ничего не изменила, даже наоборот. Французы разобщены больше, чем когда бы то ни было, хотя с виду царит всеобщее согласие, делающее их вялыми.

Всегда есть русская партия, немецкая, английская и даже итальянская.