Дневник 1939-1945

Положение евреев в какой-нибудь стране все время навевает мне эту притчу. Семья собралась у себя дома. Стучат в дверь. Входит какой-то незнакомец и просит Убежища! Всех изумляет вид чужестранца, но его внускают в дом. После чего он требует, чтобы его оста-вили здесь жить, и многое другое. Разжалобив или ^морочив голову хозяевам, он начинает донимать, докучать, затем качать права и пугать. Его одергивают, он встает на дыбы и обвиняет вас в бесчеловечности. Ни у кого не хватает смелости не то чтобы его про-гнать, но даже сделать замечание.

Мало-помалу ему уступают свои деньги, свой разум, управление домом.

А сегодня он нас учит, что такое семья и патриотизм.

Выйдя на передний план благодаря тому, что был просчитан каждый шаг тех из нас, кто склонялся к войне, они теперь кичатся разочарованием, отвращением, отстраненностью, дабы это безумное предприятие обрело размах катастрофы. Тогда как те, кто отдался этому делу всей душой, еще отчаянно за него цепляются и пыжатся изо всех сил (журналисты, политики, интеллектуалы и некоторые второстепенные финансисты), другие, чувствуется, скоро будут собирать чемоданы и готовить свое извечное бегство в земли обетованные - если таковые найдутся.

Вдобавок мне рассказали, что Вильденштейн, знаменитый антиквар, получивший французское гражданство, добился американского гражданства для своего сына. Туда им и дорога. Было бы забавно, если бы этого сына призвали в армию в Америке. Ибо мало получить гражданство, надо еще отмазаться от армии.

Мои друзья евреи ранили меня своей бесцеремонностью, любопытством, критикой, которая очерняла мои верования, привычки, приятные стороны моей жизни, которая колебала, смущала, заколдовывала мои убеждения своим острым, жестоким и обманчиво дружелюбным взглядом на мое нутро.

Их писатели ранили меня своим умением и своим неумением обращаться с сокровищами французской традиции. Г-н де Порто-Риш весьма плоский романтик, а г-н Бенда вымученно подражает классической мысли и, как истинный клерк, плетется в хвосте великого движения к умозрению. Г-да Бернштейн и Тристан Бернар всего лишь удачливые торговцы. А г-н Ск>арес, замахнувшись исключительно на величие, предоставляет еще лучшие доказательства их неизбывно-

и бесплодному подражательству.

Их политики, наконец, набросились безо всякого предупреждения на все слабые места нашего режима, чтобы поживиться на дармовщину, а заодно и прославиться. Г-н Блюм, вслед за Кремье,1 Наке,2 Артюром Мейером3 и иже с ними, из положения второразрядного критика и грязного журналиста вышел на первый план, воспользовавшись природной ничтожностью народной партии. Он обладал единственным преимуществом высокообразованного буржуа среди выпускников начальной и средней школы. В Англии, где этого нет, у социалистов ничего не происходит. Да и у нас эту вереницу слепцов ведет за собой одноглазый. Причем и этим своим глазом он ни черта не видит и не разбирается в управлении государством, как и все евреи в политике во всем мире.

Бронштейн-Троцкий, хотя и был романтиком в духе Дизраели, но без помочей английской дисциплины, имел такой же бледный вид перед Сталиным, как Керенский перед Лениным.

Наконец, из мелких евреев, если они не становятся блюдолизами радикализма, выходят агенты, агитаторы, эмиссары всех партий умеренного толка и иностранного происхождения. Причем страшные краснобаи и баламуты.

1 Адольф Кремье (1796-1883) - французский адвокат, член правительства Национальной обороны (1870), инициатор законопроекта, по которому алжирским евреям предоставлялось французское гражданство.

2 Альфред Наке (1834-1918) - французский медик и политический деятель, депутат от республиканской партии. Способствовал пРинятию закона о прессе (1881) и закона о разводе, который носит его имя.

2Артюр Мейер (1844-1924) - французский журналист, основатель газеты "Ле Голуа", на страницах которой он поддерживал енерала Буланже и выступал яростным антидрейфусаром.

Мы не получили от евреев ни гения, ни добродетели, ни совершенной преданности.

Значение двух полуевреев (Бергсон и Пруст), о благодеянии которых еще стоит поспорить, тут не в помощь.

10 мая

Война началась наконец на западном фронте. Я всю зиму предсказывал наступление немцев. Думал, что сперва будет какая-нибудь западня на Рейне или Сарре. Но, вероятно, все будет иначе. Массивное наступление в Голландии, чтобы получить воздушное и морское превосходство над Англией; наши войска отвлечены; затем итало-германский удар по Швейцарии, откуда наверняка откроются слабые места наших укреплений.