Дневник, 2004 год

8 августа, воскресенье. По телевидению в передаче Шаховой о дачниках был занятный эпизод о шестидесятниках и о том, как эти борзые шестидесятники отдыхали и развлекались в Крыму, на писательском плацдарме в Коктебеле. «Напряженный, как кобель, приезжаю в Коктебель». Кажется, в этой изумительной проделке принимали участие скульптор Цигаль и Саша Авдеенко. Эти два молодых бонвивана, прожигателя и острослова, отломали ночью голову у гипсовой скульптуры Белинского: ха-ха-ха, а деть-то ее куда? Насадили эту голову, — а может быть, даже голову Чернышевского — ха-ха и насадили ее на весло «Девушки с веслом». Здорово! И главное, с какой любовью к России и к ее прошлому!

9 августа, понедельник. Утром с курьером в институт прислали большой конверт — это фотография сцены моего награждения в Кремле. Слева на фоне флага России В.В.Путин, который пристегивает орден, а справа я с довольно дурацко-смущенным видом, в синей в полоску рубашке, которую мне подарили Л.М. и Ира Шишкова на день рождения. Путин выглядит доброжелательно и даже бодро, хотя только вчера вечером мы видели его по ТВ где-то в Приморье. Я ревниво рассматриваю на фотографии: и шея у меня не такая уж морщинистая, почти как у В.В., и кожа на голове не так уж просвечивает сквозь волосы, но я, конечно, побелее Путина, и вряд ли он прикладывает к этому какие-либо усилия, а я вот мою голову специальным шампунем для усеченных и поврежденных волос. Но вот свободно висящая моя левая кисть, выглядывающая из-под рукава пиджака, это очень старая, морщинистая, с истонченной кожей рука.

До двух часов прождал, но не пришел инженер от Мальчевской, ну ладно, завтра придет. Написал письмо Худякову о создании некой библиотеки литературы, премированной московским правительством. Написал, но не отослал письма Илоне Давыдовой, занимался распределением абитуриентов по семинарам. Был большой разговор о С.П. и его дальнейших планах. Читал «Дневники», начиная с 95-го года, читаю очень внимательно, уточняя стилистику. Опять спорил с В.Е. из-за рабочих. В Москве жара, на дачу до четверга поехать не удастся. Была И.Л. Вишневская, расказывала светские новости. Вера Максимова нашла себе нового врага — это Боря Поюровский, который о ней что-то написал. Не шибко крупный враг. Дело Смелянского, видимо, уже списано в архив.

Ночью покусали комары, проснулся часа в три и долго пил чай с медом и читал все подряд. Но тут мне попалась книжка Юр. Юркуна, которую мне дал мой новый секретарь Максим, не так уж она плоха, как говорили и как могло бы показаться. В этих разговорах все ссылаются на предисловие Мих. Кузмина: дескать, по-свойски. Отнюдь, хорошие, плотные тексты со своеобразным видением и фантазией. Один просто примечателен. Я абсолютно уверен, что не загляни Мих. Афан. Булгаков в повесть Юркуна «Клуб благотворительных скелетов», никакого бала у Сатаны в «Мастере» не получилось бы. Влияние идеи как для действующего писателя очевидно, только слепой может этого не заметить.

11 августа, среда. Утром умудрился почти закончить эпизод с пассией Пастернака Идой Высоцкой в романе, позанимался английским, пошел на работу.

Договорились о противоаварийных мероприятиях. Ведет с нами дело некто Юрий Владимирович. Я сразу сказал, что мне лично обычного отката не нужно, поэтому давайте на 10 % сократим смету. Тут же я понял, что это дело в строительстве обычное. Больше никого к договорам не подпущу.

В три часа провел консультацию по этюду, это моя 24-я консультация, можно гордиться, что мне ни разу не удалось повториться.

По ТВ конфликт в Южной Осетии. Как понятен Саакашвили, которому в маленькой республике с разрушенной экономикой надо что-то делать. Как ему нужен внешний враг, даже Россия. Вспомнил знаменитую басню Крылова «Слон и Моська». По поводу осетинского конфликта долго допрашивал нашего Игоря Темирова, с которым я занимаюсь английским языком, он осетин. Он сказал, что звонил матери и та сказала, что при прошлом обострении многие осетины уезжали, сейчас никто не хочет трогаться с места.