Дневник, 2004 год

Вечером по телевидению показали, как лимоновцы захватили кабинет и здание министра Зурабова — это медицина и социальные выплаты. Целый час здание держали, пока не приехал бойкий толстожопый ОМОН. Вот здесь они молодцы! Здесь они действуют без ошибок, это им не Чечня! Содрали плакатики о бесплатной медицине. Одновременно с этим какая-то левая молодежь голодает на Театральной площади в знак протеста против лишения народа льгот. Лимоновцами я восхищаюсь, они оправдывают свое название левой партии и патриотов. Если бы я был моложе, я бы обязательно был с ними. Лимонов тоже молодец, я как раз сейчас читаю его «Дневник неудачника», он оправдывает все то, о чем писал в юности. Писатель, у которого слова не расходятся с делом. А мы все только пишем о Ленине и о справедливости. Сам себе я противен!

Начал читать свои старые дневники, которые готовлю к печати. Я тогда писал их не каждый день, но как умно и с каким напором! Сейчас у меня дневники стали пожиже, поакадемичнее.

3 августа, вторник. Я знаю, почему я не сплю, знаю, что меня волнует, но, как страус, прячу голову в песок, все время отвожу от себя эту проблему. Несколько месяцев назад в помещении кафедры русского языка у окна обвалилась штукатурка. Для меня это не было неожиданностью, лет десять назад мы проводили обследование, и именно на этом месте перекрытия не были не в порядке. Рядом на стене лежит водосточная труба. Перекрытия у здания деревянные, поменяли на бетонные плиты только над 23-й и 24-й аудиториями. Перекрытия сгнили и стряхнули с себя штукатурку. В свое время, видимо, не желая впускать в себя новую тревожную информацию, я даже не пошел смотреть проран. Только сказал: закройте это место, подоприте. Судьба здесь обошла меня. Я-то думал, что удастся начать строительство нового корпуса, а потом, закрыв старый, заняться и им, но дерево гнило быстрее, чем наша власть могла договориться сама с собою или на что-нибудь решиться.

Я давно искал какого-нибудь толкового консультанта, практически соображающего инженера. Еще в прошлую субботу я пытался договориться с Володей Шимитовским, моим соседом, но он уезжает на две недели. Нужен человек практических инженерных решений. Я подозреваю, что наш В.Е. никогда не держал в руках логарифмическую линейку. Лучше всего это показало то обследование, которое, по моему же указанию, он провел. Здесь надо было самому шаг за шагом идти с проверяющими. Задавать вопросы: как? что делать? А так мы шестнадцать тысяч заплатили и ничего путного, что любому инженеру и самому ясно, не узнали. Помог случай.

Вышел из отпуска Буштаков. Он бывший военный, доцент, строитель. В общем, приехав в институт, полный решимости, я сразу же стал с Буштаковым разговаривать. Выяснились замечательные подробности. Он, оказывается, не только строитель, но и взрывник. «Когда я вижу какое-нибудь здание, я сразу же думаю, каким образом его можно взорвать». Я сразу же понял, что этот человек — клад. Вот с ним-то мы и полезли по аудиториям и чердакам. Сразу же выяснилось, что инженерный талант нашей хозяйственной части равен нулю. Крепеж на кафедре поставлен без малейшего представления о том, что тяжести и силы надо распределять. Без малейшего, даже школьного, представления о механике. То же самое оказалось и на чердаке. Ту растяжку над аудиторией, которая должна была разгрузить балку, подтянув ее к стропилу, поставили, не наложив на стропило бандаж и не усилив его. Но самое главное, оказалось, что кое-что можно и сделать. Наша деревянная конструкция стропил так же хороша, как, наверное, до пожара хороша была конструкция Манежа. И вот строители, опирая балки на капитальные стены, предусмотрели и возможности ремонта.

4 августа, среда. Не знаю, как раньше, но, может быть, все и наладится. Пришла на помощь все та же Елена Мальчевская. Правда, не знаю, во что мне это обойдется, я имею буквальный смысл. Она привела с собою человека из фирмы, которая бралась часть здания если не законсервировать, то хотя бы пока сохранить.