Дневник, 2006 год

Вечером на кафедру зашел Слава, мой приятель из Норильска. Я интересуюсь этим городом еще с того времени, когда Юра Апенченко писал очерки о Зевенягине. В многочисленных прежних разговорах представлял город, поэтому принялся Славу расспрашивать. Тем более, что недавно имя Потанина возникло в разговоре с А.Н.Ужанковым. Я все время думал, откуда такое страстное желание финансировать образование. Содержать 12ВУЗов. Я полагаю, что страсть олигарха платить за культуру проистекает еще и из затаенного комплекса вины. У нас ведь не только звездное небо над головой, но и еще внутренние законы. Они точат, совесть начинает страдать за будущее потомство. А есть за что страдать. Норильский комбинат был оценен в 1 миллиардов 640 миллионов — валюта ли, рублей, здесь это не имеет никакого значения, важен порядок цифр, — а продан за 650 миллионов. Строился и город, и комбинат все страной, а в основном силами заключенных, их кровью и жизнями. Сталинские командиры производств умели строить, позабыв о ценах жизней, а сыновья бывших министров и зам. министров умею талантливо покупать всенародную собственность.

Приехал домой, сел за дневник.

30 мая, вторник. Между 6 и 8 часами утра опять читал работы абитуриентов. Вспомнился Мао, у которого, точно так же, как и у меня, или у меня, как у него на постели лежали книг, рукописи, документы.

Истомина Анастасия, 1988, Алтай + +Два рассказа. Первый, без названая, о встрече девушки из православного села с мусульманином-иноверцем, о вспыхнувшем чувстве. Какая очень важная деталь: прекрасно выписанная этнография русской старинной свадьбы, есть цитаты. Второй — та же тема — «случайной» любви — молодой испанец встречает девушку. Ее «рецепт» счастья, но она смертельно больна. Счастье не осуществилось. Очень прилично, особенно первый рассаз, зримо написано. Как краска для будущего семинара. Такого, русского, еще не б ыло. «Да». + +

Петрошай Анна, 1989, Смоленская обл. + — Маловат объем, чтобы решить судьбу. «Рассказ из жизни». 18-летняя девочка уходит из дома к 35-летнему парню. Отношение к родителям, к родному городу, к Москве. Есть определенная, жесткость. Почты без стиля, но внятно. + –

Марышева Светлана, 1986, Санкт-Петербург + —Довольно изощренная литературщина с проблесками подлинного. Описание современного рынка и реминисценции времен Великих географических открытий. Манерный, вычурный язык. Мне это не подойдет.

В 10 часов провел последний семинар в этом году. Было интересно, читали вслух студенческие отчеты. Каждый написал о своей работе, о своих друзьях, встречались размышления о жизни, институте. Есть интересные пассажи. В конце семинара довольно долго говорил с Максимом Клейменовым, которому не поставил зачета. Учится он хорошо, но у него нет не только работы за год, у него нет и курсовика. Он очень подробно и серьезно мне всё объяснил. Судя по всему, это человек глубоко, верующий, но несколько формально. Свое нежелание писать он связывает с нежеланием прожить грешную жизнь героя, а это, по его словам, удел писателя. Я сказал ему на это: «Дорогой мой! Я тоже христианин и, по твоей логики, не имею права тебя искушать, требуя от тебя текста. Если ты считаешь, что занятия литературой — это искушение, то не искушай меня, заставляя требовать». Далее я говорил о гуманной сути Бога, о его всепрощении. Бог значительно добрее, чем мы иногда себе представляем, сурова — церковь, потому что она имеет дело с массой. В конце концов, церковь — всего лишь люди с их ограниченными знаниями.

К 12 все закончил, ребята написали мне отчеты. В них много и правды и наивной смелости. Надо бы сделать из них выписки. Но, крайней мере, когда осенью будем делать новую книгу, посмотрим.