Дневник, 2006 год

25 мая, четверг. Утром отправился к П.А. Николаеву, сегодня день рождения Ирины, его помощницы, я с нею дружу. Ира прекрасная молодая женщина, кстати, бывший офицер милиции. П.А. держится исключительно благодаря ее вниманию и заботе. Все по дому делает Ира: готовит, стирает, делает уколы, внутривенные вливания, убирает, готовит. Какая у них договоренность об оплате я не представляю, но более добросовестного и терпеливого человека не знаю. Ирина записывает книги, которые кто-нибудь берет у академика читать. Отнес Ире небольшой подарок, а Петру Алексеевичу коробку китайского дорогого чая урожая этого года. Академик звали меня на «бал» вечером, но мне надо идти на заключительное собрание бюро в Московское отделение. Напросился на завтрак. Представить невозможно, какой вечером будет пир!

Утром же была замечательная манная каша. Говорили о выборах в академию. Петр Алексеевич очень расстроен, что не выбрали Борева(?), которого он продвигал. Оказалась, что когда шло представление на секции Борев, становившегося лидером, вошел президент академии, у которого была другая «молодая» кандидатура некого Логинова. Подробность: молодой член-корреспондент Б.Березовский постоянно «голосует» из Лондона. После нажима президента часть академиков переметнулось. П.А. особенно выделял здесь академика Челышева, о котором ходят разнообразные слухи, как о мастере сегодняшнего дня. Почему люди в старости так не блюдут своего духовного мира? В результате этой административной операции голоса разделились поровну 14:14. Никто не оказался выборным, и отделение, как положено по уставу в подобных случаях, потеряло место. Это уже не первый раз, когда гуманитарии не могли договориться. Не выбранными оказались действительно выдающиеся ученые: Светлана Семенова, Валентин Непомнящий, ни один доктор из ИМЛИ. Я это отношу не только за счет коррупционности, которая царит во всех сферах нашей жизни, но и за счет особой атмосферы в гуманитарных науках. Не знаю состава отделения, но ведь всегда туда толкали не самую научную, но зато самую партийную публику.

Выбору в Академии предшествовал ряд скандалов, связанный с чиновничьим нашествием. Знаменательно, что С.В.Степашин снял свою кандидатуру, хотя на предварительных выборах прошел. Это свидетельство не только его трезвого ума и авторитета, но и очень высоких амбиций. Интересно П.А. рассказал об Але Большаковой, которая тоже сняла свою кандидатуру, предварительно написав открытое письмо президенту Академии. Надо бы письмо посмотреть, но суть его ясна — все та же коррупция, в которой погрязла вся наша, в том числе и научная жизнь. По-другому мы уже и не умеем. Алла, судя по общему раскладу, конечно бы не прошла, но поступок ее, в котором есть и расчетливость, мужественный и гражданский. Выгоднее, конечно, сидеть и помалкивать, когда-нибудь за послушание и пройдешь. Говорят, Алла получила, чуть ли не тысячу писем из разных концов мира.

Днем дома, как ни странно, сумел собраться и сделал третий вариант второй главы «Твербуля». Похоже, что нашел новую интонацию, которая позволит вместить все, что хотелось. Но только где время, затягивает

хозяйство надо сделать одно, другое, третье, я не рассчитываю со своим временем. Когда теперь я смог эту работу продолжить!

Разбаловался компьютер, не знаю, как буду восстанавливать Китай, часть которого куда-то улетела. Вот этот сюжет я пишу уже второй раз, потому что предыдущий последний вариант растаял, как сахар в стакане. Но, как всегда повторять все в той же последовательности лень. Еще один феномен, если все снова и быстро не запишется, то текст окажется совершенно иным. Так есть тогда или отсутствует объективность? Или она соотнесена и нерасторжима с актом творчества? И что более важно событие или его описание? Что пропало?